Форумная ролевая игра.

[Эрэа]

Надеюсь, подобная реклама не противоречит правилам сообщества.

@темы: Тематическое: интересные ссылки

---

Зачем Рейстлину такая большая кровать или «Дверь закрой!»

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень), идея —  Лин Тень и  Faery
Бета, гамма: я и мои ПЧ
Фандом: DragonLance
Название: "Зачем Рейстлину такая большая кровать или «Дверь закрой!»"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: ООС-ы сплошь и рядом, присутствуют абсолютно фантастические идеи. Фанфик входит в цикл "Works Like Magic!"
Рейтинг: G
Тип: gen, AU, ООС — все герои
Пейринг: Рейстлин/Крисания (малозначимо)
Жанр: humour, parody
Размер: vignette
Герои: Рейстлин Маджере, Даламар Арджент, Крисания Таринская, Карамон Маджере, Тассельхоф Непоседа, Циан Кровавый Губитель
Саммари: Она уверенным шагом подошла к постели и быстро перелезла через ойкнувшего Даламара и коротко, но емко выразившегося Рейстлина, устроившись у стенки. Властелин Прошлого и Настоящего только вздохнул, а Крисания спокойно пояснила:
— В Храме сегодня просто невыносимо холодно.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


Зима в Палантасе в тот год выдалась непривычно холодная, даже не верилось, что на севере Ансалона такое могло случиться. Жителям казалось, что они попали как минимум в Тарсис… ну а Властелину Прошлого и Настоящего, Хозяину высокой каменной Башни, в которой и летом-то не приходилось рассчитывать на тепло, ведь от Шойкановой Рощи неустанно дули промозглые ветра, приходилось ещё хуже. Чародею казалось, что он блуждает не по коридорам, а по пустынным равнинам крайнего юга. В каминных трубах завывал ледяной ветер, на ставнях намерзал иней, а полы покрывались тонким слоем снежинок, которые затем затвердевали и превращались в настоящую наледь.
Рейстлин, дохромав до своей комнаты, быстро запустил огненным шаром в камин и поджёг дрова. Настроение у мага было не самым лучшим, можно даже сказать, он был откровенно зол. Мало того что он умудрился упасть прямо перед самой дверью Лаборатории и потянуть связку, так ещё и пламя в каминах всё время гасло. Рейстлин повелел Даламару держать огонь зажжённым во всех стратегически важных местах, чтобы не задубеть окончательно, но ученик просто физически не успевал делать это, ведь нужно было когда-то ещё и учиться, и готовить, и убирать…
Кстати, об уборке — Даламару приходилось не лучше. Однажды, после того как он помыл коридор, вода на полу заледенела, и получился настоящий каток. Тёмный эльф и его учитель летали по нему до тех пор, пока Даламар, наконец, не догадался взять лопату и раздробить лёд.
Таким образом, снег сгребался в углы и уже там таял, не без помощи огненного заклинания, конечно. Поначалу Рейстлин пробовал делать большие огненные шары, которые катились по всему коридору и превращали снежинки в воду, но лужицы очень быстро затвердевали вновь. Старые-добрые метла с лопатой оказались куда эффективней.
Рейстлин быстро переоделся и юркнул под одеяло. Вдруг он почувствовал, что сползает с кровати. «Рассохлась, наверное, от мороза», — подумал Властелин Прошлого и Настоящего и, устроившись поудобнее, приготовился ко сну.
Приблизительно через полчаса скрипнула дверь спальни. В ночи в комнату прокралась фигура в чёрном и нерешительно остановилась возле кровати. От человека (а точнее, всё-таки эльфа, ведь это был не кто иной, как Даламар собственной персоной!) веяло алкоголем — несчастный волшебник пытался согреться бутылочкой сильванестийского.
Потоптавшись немного, Даламар наклонился к Рейстлину. Равномерное сиплое дыхание говорило о том, что учитель спит или близок к тому, чтобы уснуть. Решившись, наконец, тёмный эльф осторожно прилёг на краешек кровати, а затем начал внаглую заползать под одеяло. Рейстлин ругнулся, но ничего не сделал. Даламар вздохнул — вот оно, счастье, ты лежишь, а тебе спину греет автономная печка с бесконечным запасом топлива! В комнате Даламара сегодня было невыносимо холодно… а у учителя повышенная температура тела — так почему бы не использовать это во благо?
Прошло не так много времени, когда дверь вновь скрипнула. В проёме показался призрак женщины с синюшно-бледной кожей. Белое платье резко контрастировало с мраком ночи.
— Закрой дверь, холодно! — буркнул Рейстлин.
Крисания (а это была именно она), вздрогнув, подчинилась, войдя в комнату. Она уверенным шагом подошла к постели и быстро перелезла через ойкнувшего Даламара и коротко, но емко выразившегося Рейстлина, устроившись у стенки. Властелин Прошлого и Настоящего только вздохнул, а Крисания спокойно пояснила:
— В Храме сегодня просто невыносимо холодно.
С этими словами она юркнула под одеяло и прижалась к Рейстлину пышной грудью. Даламар что-то неразборчиво пробубнил, и на этом всё стихло.
Буквально через пять минут послышался ритмичный грохот и отборные ругательства на языке наёмников. В следующий миг дверь распахнулась и в комнату ворвалось нечто большое и шумное.
— Рейст! — воскликнул Карамон, который и оказался нежданным гостем. — Там в Утехе холодно, я решил перебраться к тебе.
— Дверь закрой, — рявкнул чёрный маг.
— Виноват, — Карамон быстро вернулся и аккуратно прикрыл дверь. — Ну так что?
— Доспехи сними, — смирился с неизбежным его брат.
Радостно лязгнув всей амуницией об пол, Карамон быстро залез в кровать и устроился где-то в ногах. Вся компания расслабилась и попыталась уснуть. И вот, когда всем четверым это почти удалось, дверь резко открылась и холодный воздух ворвался в комнату. Все «греющиеся» синхронно взвыли:
— Дверь закрой!!!
Кендер Тассельхоф — конечно же, это мог быть только он — ослепительно улыбнулся и выполнил приказ.
— Карамон, ты забыл меня, я тоже хочу погреться! — сказал он громко.
— О нет, — прошептал Даламар в отчаянии.
— Ужас, — вторила ему Крисания.
— Я думал, я отвязался от него, — задумчиво пробормотал Карамон.
— Хорошо, только не ори, — злобно прошипел Рейстлин.
Обрадованный Тас с разбегу запрыгнул на кровать, от чего все остальные подскочили, и, походив кругами, точно собака, улёгся возле головы «обогревателя», то есть Рейстлина. Остальные немного поворочались и успокоились.
— Надеюсь, это всё, — полузадушено пробормотал Рейстлин.
Чёрный маг не знал, насколько он неправ. Прямо под ним была та самая «перекошенная кровать», которая на самом деле являлась боком дракона. Циан Кровавый Губитель лежал со счастливым выражением на морде — он наконец-то нашёл бесплатные спа-процедуры, да ещё и не выходя из дома…

@темы: Рейстлин, юмор, Тематическое: фанфикшн

---

Загадки

[Лин Тень]

Небольшие диалоги, нормальный человек спрашивает, сагист отвечает. Всё началось вообще-то с загадки про магов, планировался небольшой производственный анекдот, но он разросся до размеров фельетона... как обычно. Кое-что вырезано, дабы остаться в рамках цензуры.

— Что такое: смотрит, а выбрать не может?
— Это легко. Танис Полуэльф!
— Нет, осёл, которому разделили стог сена на две части и сказали съесть только одну!

— Что такое: чёрно-белое, на морозе гуляет?
— Феал-Хас надел мантию Рейстлина и ходит по Ледяному Пределу?
— Зэк на Колыме работает!

— Что такое: страдают, стонут, накрашенные, все в чёрном?
— Вечеринка Возлюбленных Чемоша в Чертогах Смерти?
— Нет же! Готы на Чистых Прудах!
— А я что сказал?..

— Большой и большая, оба летят?
— Сильварой и Цианом гномы-механики из катапульты выстрелили?
— Да нет же! Орёл и орлица!

— Что такое: бело-красно-чёрные грузовики поехали?
— Мммм... пьяных магов из Вайрета после Ночи Глаза в вытрезвитель повезли?..
— Нет, "Праздник к нам приходит, праздник к нам приходит... Always Coca-Cola!"!

— Ну ладно, вот простая: снаружи белая оболочка, внутри золотой слиток.
— Ээээ... Солинари напялил на Рейстлина белую мантию и забрал его к себе в Ложу?
— *Facepalm* Яйцо это. Яйцо.

— Что такое: грохочет, хохочет, *изнасиловать* хочет?
— Китиара!
— Маньяк-убийца с оружием!
— А разница?..

— А это что: один большой и второй большой, топчут друг друга?
— Ну, тут всё ясно — битва гигантского Таса против Хаоса. Кендер мстит за то, что тот раздавил его.
— Кхм... ну почти. Вообще-то я имел в виду сумоистов...

— Ну хоть это можешь отгадать: без окон, без дверей, полна горница людей?
— Конечно, это даже дети знают. "Последний Приют" в день начала Войны Копья.
— Рррр... огурец это.

@темы: фельетон

---

Месть дракона

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма: я и пои ПЧ
Название: «Месть дракона»
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: принадлежит к циклу «Драконья душа». С последовательностью прочтения можно ознакомиться здесь
Тип: gen, AU, OMC (второстепенный)
Пейринг: Циан/?
Жанр: angst
Размер: mini
Герои: Циан Кровавый Губитель (Глокоус), Риллион Несущий Рассвет
Саммари: — Кто знает, кто знает… — покачал головой один из эльфов. — Говорят, последний раз Циана Кровавого Губителя видели в Палантасе. Видимо, он жил в Башне Высшего Волшебства. Но не так давно умер его хозяин — Рейстлин Маджере, и теперь никто не может предсказать, куда дракон подастся.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


Хмурое небо обещало эльфам сильванести плохую погоду как минимум на ближайшие сутки. Всё начиналось с мелкой мороси, перешедшей затем в крупный и затяжной дождь. Вода потоками стекала по мостовым Сильваноста, а сады и лесные тропинки превратились в сплошную грязь. В такие дни город пустел — все старались переждать непогоду дома, в окружении семьи.
Глокоус мог бы точно сказать, что сейчас в лесу близ Сильваноста никого, кроме него, нет. Эльфы любили солнце, голубое небо и пение птиц. Он же наслаждался сырым запахом земли и тишиной.
Зелёный дракон в обличии эльфа дышал полной грудью: он всегда любил леса. Вдох — дурманящий запах листвы, горечь трав и сладость цветов и ягод. Во время дождя все ароматы будто бы делались чётче, ярче, и Циан просто стоял, раскинув руки и закрыв глаза, и наслаждался ими. Он не хотел никуда идти, не хотел никого видеть и слышать. Лишь шуршанье дождя по листьям, лишь холодные капли на руках и лице… и больше ничего…
«Я должен отомстить эльфам, ведь разве не для этого я учился у Рейстлина Маджере магии и хитростям?» — напомнил себе эльф-дракон. Он и впрямь прибыл в Сильванести с твёрдой мыслью довести начатое несколько лет назад дело до конца.
Но что он увидел? Сильванести полностью восстановили свою страну, и она стала ещё более прекрасной, нежели раньше.
Циан умел ценить красоту, более того, он относился к ней с какой-то болезненной любовью. Слишком долго он не видел ничего, кроме грязной тюремной камеры в замке Галана Дракоса. И слишком быстро потерял ту, которую считал воплощением всего самого прекрасного, что только когда-либо было на Кринне. И вот теперь, стоя под дождём и наслаждаясь им, эльф-дракон вдруг понял, что он хочет не мстить.
Он хочет жить. Жить здесь, пусть даже его соседями и будут эльфы.
— Но как это возможно? — прошептал Глокоус, не чувствуя в себе былой злобы.
«Один раз я уже отомстил, так стоит ли делать это дважды? Или же успокоиться и забыть былое? Ведь мои шрамы, мои сокровища и жизнь той, кого я любил, отмщены… Есть ли ещё среди этих эльфов те, что мучили меня? Вряд ли, ведь это было так давно. Так чего же я добьюсь?».
«Если кто-то причинил тебе боль, расправляйся с ним, а не с целым народом!» — Глокоус словно услышал слова Даламара. Единственного сильванести, кого он считал если уж и не хорошим, то, по крайней мере, достойным жизни.
Циан вздохнул и улыбнулся. По щекам потекли тёплые капли, смешиваясь с осенним дождём. Глокоус забыл, что такое слёзы. Последний раз он плакал много веков назад, когда умерла та, за которую он мог бы отдать жизнь…
Мог бы. Но так случилось, что она мертва, а он, который клялся её защищать, жив.
Его раны — душевные и телесные — ещё болели. Но дождь и пьянящий запах леса действовали, словно успоительное.

— Глокоус, — представился эльф-дракон. — Я волшебник, долгое время отсутствовал. Меня держали дела в Вайрете.
— Хм… да, конечно, — Риллион Несущий Рассвет согласно кивнул. — С возвращением на родину.
Циан думал, что придётся колдовать, чтобы эльфы его «вспомнили», но этого не потребовалось. Его имя не стали искать в списках, а запросто поверили без каких-либо доказательств.
Ну в самом деле, не мог он же поселиться в Сильванести в своём истинном обличии! В таком случае, даже если бы он не предпринимал враждебных действий, эльфы убили бы его. Уж он-то как никто иной знал воинственность этой расы. Как бы они не прикрывались гуманизмом…
Оставался только один выход — объявить себя эльфом и жить наравне с ними.
— В самом деле, — продолжал тем временем Риллион, — мы очень рады, что вы снова с нами. Думаю, сегодня по этому случаю можно будет устроить небольшое торжество.
— Не стоит, — попытался отказаться эльф-дракон, но собеседник тронул его за руку и улыбнулся:
— Глокоус, вы скромничаете. Вы ведь не какой-то слуга. Вы архимаг из Дома Мистиков, а значит, вам должен быть оказан достойный приём.
Циан только кивнул. Архимаг из Дома Мистиков, значит… Ну что ж, быть посему.

Вечером все члены Дома Мистиков собрались поприветствовать Глокоуса. По случаю погоды (которую Циан считал прекрасной, а эльфы — ужасной), праздник был перенесён в один из главных залов Дома Мистиков. Вначале присутствующие, конечно же, выпили в честь «новоприбывшего», а затем, как это обычно и бывает на подобных вечеринках, завязалась светская беседа, в которой Глокоус не участвовал.
Циан покачивал в руках бокал вина и думал, что он сделал правильный выбор. Теперь у него есть просторный дом, пара слуг и хорошее положение. Да, он не смирится с тем, что придётся всё время жить в облике эльфа, но это поправимо. Можно будет иногда перевоплощаться и улетать прочь…
Мысли Глокоуса были прерваны фразой, которая заставила эльфа-дракона резко выпрямиться и прислушаться к разговору.
— Кто знает, кто знает… — покачал головой один из эльфов. — Говорят, последний раз Циана Кровавого Губителя видели в Палантасе. Видимо, он жил в Башне Высшего Волшебства. Но не так давно умер его хозяин — Рейстлин Маджере, и теперь никто не может предсказать, куда дракон подастся.
— Вы полагаете, он не оставит попыток разрушить нашу страну? — спросил Риллион.
— Не оставит? Да вы смеётесь надо мной? Он же зелёный дракон, кровожадное чудище, его имя говорит за него! Он только и мечтает, что отомстить нам! — эльф поджал губы.
— Но за что? — пожал плечами Риллион. Видимо, он был ещё молод, а потому не знал этой истории.
— Когда-то давно мы едва не убили его. Он напал на нас, когда мы…
— Пытались убить его возлюбленную, — дрожащим голосом закончил Циан.
— Даже так? — удивился рассказчик, не заметив напряжения эльфа-дракона. — Не верится, что такое кошмарное существо может любить. В любом случае, — он безразлично махнул рукой, — она была преступницей. Мы должны были наказать её. А после этого Циан стал мстить нам.
— Да, историю с королём Лораком и Оком Дракона знают все, — сказал Риллион.
Глокоус поставил бокал на стол и встал.
— Простите, я должен вас покинуть, — эльф-дракон старался говорить спокойно, при этом сжатые от злости кулаки он спрятал в широких складках рукавов белой мантии. — Мне нехорошо после всей беготни.
— Конечно-конечно, — Риллион тоже встал, — вы вымотались, мы всё понимаем. Отдыхайте, Глокоус.
— Спасибо, — пробормотал тот и быстро двинулся прочь из зала.
Но Циан не пошёл домой. Он углубился в лес и нашёл то самое место, где он был сегодня утром. Дождь больше не радовал, запах листвы и мокрой земли раздражали. В Глокоусе клокотала ненависть, но он не мог даже закричать, чтобы стало легче. Голосовые связки отказывались ему подчиняться.
«Не верится, что такое кошмарное существо может любить…» — эхом звучали в голове недавно услышанные слова.
— Не верится… — одними губами прошептал Глокоус, конвульсивно сжимая кулаки. — Не верится… Я покажу тебе… всем вам… вы ответите… Какой же я идиот, я думал, что смогу ужиться с вами! Вы так хотите, чтобы я вам мстил, вы готовы к этому — что ж, получайте! Вы все умрёте. Медленно и мучительно, как умирала она…
Он закрыл лицо руками и упал на колени, прямо в грязь. Он уже не мог бы точно сказать, мокрое ли его лицо от слёз или от дождя. Эльф-дракон знал лишь одно — он заставит сильванести страдать. Он убьёт их.
…Под утро, когда дождь, наконец, успокоился, Глокоус пришёл домой. Его руки, волосы и мантия были такими грязными, будто бы он нырнул в болото. Но для Циана это были мелочи.
У него был план по уничтожению целого государства. Жестокий и коварный план. Для его исполнения потребуется не один год.
— Вы исчезните, как раса. От вас не останется и следа, — бормотал Глокоус.
Ненависть не полыхала внутри, как раньше. Она была холодной и беспощадной, словно сталь, и поблёскивала внутри красивых зелёных глаз.

@темы: Циан, Тематическое: фанфикшн

---

Страдания виновного

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма: я и мои ПЧ
Фандом: DragonLance
Название: "Страдания виновного"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: написано по заявке: «Dragonlance, Рейстлин, психология его отношения к людям. Отношение к Крисании и рейтинг по желанию автора» для сообщества ALL FANDOMS AND ORIGINALS
Рейтинг: PG
Тип: get, AU
Пейринг: Рейстлин/Крисания
Жанр: angst, deathfic, hurt/comfort
Размер: mini
Герои: Рейстлин Маджере, Такхизис, Карамон Маджере, Паладайн (Фисбен)
Саммари: — Но ответь мне, — лицо Такхизис снова приняло свирепое выражение. — Почему? У тебя был прекрасный шанс одурачить меня, я погналась бы за тобой и вышла бы на материальный план. Ведь я была в ярости и не думала над опасностями, которые может посулить мой опрометчивый поступок. Так почему же ты не довёл дело до конца? Ты так удачно обманывал меня до этого. Почему ты остановился? Почему не убежал со своим братом и этой жрицей? Это очередная твоя хитрость?
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


— Слюнтяй! Идиот! Какое тебе дело до того, что будет со мной! Уноси ноги, дурак!
Золотые глаза Рейстлина сверкали от ярости, губы были плотно сжаты. Необычная кожа золотилась в тусклом свете Бездны, идущим, казалось, от розоватых небес.
Карамон, держа Крисанию на руках, и неуклюже прижимая к себе Посох Магиуса, отступил на шаг. Затем бросил печальный взгляд на своего близнеца и тихо сказал:
— Прощай, брат.
Затем воин пошёл в сторону Врат Бездны.
«Только не оборачивайся… не оборачивайся… если ты обернёшься, то не сможешь уйти, — мысленно просил Рейстлин. — А ты должен спастись. Ты же сильный, я знаю…».
«Только не оборачиваться, не оборачиваться… — раз за разом повторял Карамон. — Рейстлин знает, что делает, он же умный, я знаю…».
Маг увидел холодный голубой свет, а затем Врата закрылись, навсегда запечатав в Бездне живого человека. Пока ещё живого.
Рейстлин кожей чувствовал присутствие Королевы Тьмы. Она стояла за его спиной и ждала. Не имело смысла затягивать этот краткий миг, своё последнее мгновенье жизни — власть Такхизис здесь безгранична.
А кто он? Всего лишь человек. Больной, рано поседевший, ослабший.
Рейстлин вздохнул и повернулся навстречу своей судьбе. Он ожидал увидеть перед собой Пятиглавую Драконицу, но Королева Тьмы предпочла другой облик — тот самый, что так часто снился чародею в кошмарах.
— Рейстлин Маджере, — надменно и самодовольно протянула обольстительница. Совершенные губы её исказились в усмешке. — Я тебя недооценивала, признаться. Ты добрался до самой Бездны, но что ты будешь делать дальше? Неужто попытаешься сразиться со мной?
— Нет, — спокойно ответил волшебник.
— И это правильное решение, — Такхизис лениво потянулась, словно сытая кошка. — Ты ведь знаешь, что не победишь. У тебя больше нет ни Ока Дракона, ни Посоха Магиуса, ни даже твоей глупой жрицы, которую ты таскал за собой всё это время. Поскольку ты никогда не был глупым, то должен знать, что ради хотя бы маленького шанса на победу тебе пришлось бы открыть Врата, выпустить меня на Кринн, а уже затем сражаться.
Рейстлин только кивнул. Внезапно богиня зло сощурилась, сжала губы и посмотрела магу прямо в глаза. От взгляда этих чёрных глаз, похожих на два сгустка вечной тьмы, по спине Рейстлина пробежали мурашки, но он не дрогнул. «Тебе не испугать меня, — твёрдо решил волшебник, точно зная, что богиня слышит его мысли. — В прошлый раз я сказал тебе, что не боюсь теней. Теперь же говорю, что не боюсь тебя в твоём истинном обличии, и я хочу, чтобы ты это знала».
Такхизис жутко захохотала и подошла к Рейстлину вплотную.
— Мой маленький маг, — сказала богиня почти ласково. — Ты не боишься меня просто потому, что тебе нечего терять.
Рейстлин согласно кивнул:
— Может и так.
— Но ответь мне, — лицо Такхизис снова приняло свирепое выражение. — Почему? У тебя был прекрасный шанс одурачить меня, я погналась бы за тобой и вышла бы на материальный план. Ведь я была в ярости и не думала над опасностями, которые может посулить мой опрометчивый поступок. Так почему же ты не довёл дело до конца? Ты так удачно обманывал меня до этого. Почему ты остановился? Почему не убежал со своим братом и этой жрицей? Это очередная твоя хитрость?
Рейстлин усмехнулся, глядя на разъярённую богиню.
— Ты смеешь шутить надо мной? — взвилась Такхизис. — Ты, жалкий червь, поедающий землю! На колени перед своей Госпожой!
Но волшебник даже не пошевелился. Он почти не чувствовал мощи Королевы Тьмы, будто бы что-то его защищало. Нет, он не назовёт её больше своей богиней и никогда не склонится перед ней.
— Если бы ты была моей Госпожой, разве я пришёл бы сюда с мыслью тебя убить? — произнёс Рейстлин, не удержавшись от иронии. — Так что, Королева, ты опоздала. Я давно не твой слуга.
— Так почему же ты остался здесь? Ты не мог не знать, что я буду терзать тебя снова и снова, и пока я буду жива, твоя пытка не закончится, — прорычала Такхизис. Чёрные волосы её шевелились, будто змеи.
Рейстлин перестал улыбаться и отстранённо посмотрел вдаль, на бесплодную бурую равнину. Таким же мог стать и Кринн… мог, но не станет. Потому что теперь нет того, кто сможет сделать это.
Нет его самого, Рейстлина Маджере. И Фистандантилуса, навсегда поселившегося в теле, душе и разуме молодого мага.
— Потому что тогда погибли бы люди, — прошептал Рейстлин. — И мои друзья тоже. Двое из них уже умерли по твоей вине. Этого вполне достаточно, больше никто не пострадает.
— Не хочешь же ты сказать, маленький эгоист, что тебе есть дело до того, сколькими душами ты купишь себе победу? — удивлённо спросила Такхизис. — И о каких друзьях ты говоришь? Да тебя даже твой собственный брат ненавидит!
— Нет, — вздохнул чародей. — Ты не права, Королева. Просто тебе не знакомы такие вещи, как любовь и дружба.
Такхизис вновь рассмеялась:
— Да ну! Ты сам всегда говорил, что терпеть не можешь всех вокруг себя!
— О да, я говорил. Говорил, — волшебник сделал особый упор на этом слове. — А ещё я говорил, что я твой покорный слуга, не припоминаешь?
Королева Тьмы зарычала от злости. Рейстлин мимоходом подумал, что она сейчас всё-таки обратится в Пятиглавую Драконицу, и тогда их диалог прервётся. Но нет, обличие богини оставалось прежним.
— Ну и какая же выгода тебе была от такой лжи?
— Это не ложь, — Рейстлин покачал головой. — Просто я не всегда понимал, что мои действия обижают друзей. Но разве я когда-нибудь отказывал им в помощи? А разве они отказывали в помощи мне, бросали меня? Даже Стурм, который всегда недолюбливал нашу семью, не бросил меня на болотах. А я не бросил его, когда от чумы умерла его мать. Да и Флинт, сколько бы он не ворчал, всегда был моим другом, и в его последнюю минуту я сделал для него всё, что мог. Ну а Карамон… тебе не понять наших отношений, ведь ты сама готова убить своих братьев, не так ли?
— Ты бросил его на верную смерть в Замане, а теперь говоришь мне о каких-то отношениях?
— Да, это был я, — с сожалением проговорил Рейстлин. — Жаль вот только, что я был настолько ослеплён предвкушением победы, что не подумал ни о Карамоне, ни о Тасе. Но теперь всё встало на свои места.
— Да, — скептически хмыкнула Такхизис. — Он-то тоже бросил тебя, не так ли?
— Да, — одними губами прошептал чародей. — Именно так. По моей же просьбе. Он бы остался и сражался с тобой, зная, что не победит, я уверен. Но такие жертвы неприемлемы. Страдать должен виновный.
Красивые и ужасные глаза Королевы Тьмы расширились. Она некоторое время в упор смотрела на мага, а затем спросила:
— Ты хочешь сказать, что решил пожертвовать собой? Что ты собираешься восстановить справедливость? Ты же просто глупец! Сумасшедший!
Рейстлин неожиданно рассмеялся в лицо богине и зло сказал:
— Знаешь, как любил говаривать мой брат… Катись ты к Чемошу со своим мнением! Главное — тебе теперь не выбраться на Кринн, ибо никто, кроме меня и Крисании не способен открыть Врата! Да, ты будешь мучить меня снова и снова, но ничего этим не добьёшься, слышишь, ничего! Убей меня в своей ярости, но это тебе не поможет, Королева! Ты заперта здесь!
Такхизис протяжно закричала и перевоплотилась в Пятиглавую Драконицу. Вопль перешёл в страшный горловой рык, и вот уже на Рейстлина смотрят пять оскаленных драконьих морд, каждая из которых готова убить его, растерзать его плоть, раздробить его кости…
Огромный шипастый хвост богини хлестнул волшебника, сбив с ног и оставив глубокие кровоточащие порезы на его теле. Затем когтистые лапы начали срывать с Рейстлина кожу, ломать рёбра. Лишь один миг кошмарной боли — маг даже не успел закричать — а затем кто-то словно укрыл его толстым одеялом и унёс прочь.
Рейстлин успел увидеть лишь бушующую в жажде мести драконицу. Он смотрел на неё со стороны, стоя в некотором отдалении, и богиня не видела его. Некоторое время понаблюдав за Такхизис, которая то ли и впрямь кого-то мучила, то ли кусала собственный хвост от досады, волшебник обернулся и заметил позади себя старого мага в жуткого вида серых одеждах.
— Это Крисания за меня молилась, и потому ты пришёл? — напрямую спросил Рейстлин у Фисбена.
Тот лишь загадочно улыбнулся. Но после некоторой паузы всё же снизошёл до ответа:
— Нет. Она без сознания. Хотя я убеждён, что если бы она пришла в себя, первое, что она бы сделала — попросила у меня, чтобы я спас тебя или хотя бы избавил от мучений. Бедняжка, она думает, ты никогда не любил её.
На тонких губах Рейстлина заиграла полуулыбка.
— Зря, — прошептал он.
Фисбен протянул руку чёрному магу и сказал:
— Нам пора. Оставим Её Тёмное Величество, пусть бесится в своё удовольствие.
Кивнув, Рейстлин взял старика за руку.
А потом была только дрёма — сладкая, долгожданная и такая спокойная. Чародей улыбался, вспоминая в своём сне Таса, Стурма, Таниса, Флинта, Бупу, Элистана, Лорану, которых бы он так желал увидеть снова. Карамона, перед которым хотел извиниться.... И Крисанию, которой он так и не сказал самого главного.

@темы: Такхизис, Рейстлин, Карамон, Паладайн, Тематическое: фанфикшн

---

Первое апреля на Кринне

[Лин Тень]

Стиль честно списан отсюда, конкретно из дневников. Решила продолжить тему.

Мой вариант

Карамон разбудил меня и поздравил. Сегодня что, праздник?
Карамон сказал, что сегодня день дурака.
От всей души поздравил Карамона, ожидал, что он не поймёт.
Карамон сказал, что в этот день надо над всеми подшучивать.
Вспомнил, сколько у меня друзей.
Их срочно надо всех поздравить, это же их день.
Нашёл Лорану, сказал, что Танис ушёл к Китиаре.
Нашёл Таниса, сказал, что Лорана ушла к Китиаре.
Нашёл Китиару, сказал, что Танис ушёл к Стурму, а Лорана собирается уходить к ней.
Нашёл Стурма, сказал, что Китиара его любит. Не ожидал такой бурной реакции, неужто у них это взаимно?
Нашёл Флинта, сказал, что сегодня день катания на лодках. Не ожидал инфаркта.
Надо быстро закопать тело…
Нашёл Таса. Зря.
Вышвырнул его в пруд с утками. Через окно.
Нашёл Золотую Луну, дёрнул за косу. Просто так.
Нашёл Циана, сказал, что расколол Око Дракона. Не ожидал, что дракон успел привязаться ко мне.
Нашёл Бупу, погладил по голове.
Нашёл Астинуса, поздоровался.
Нашёл Крисанию, сказал, что люблю её. Не ожидал, что она не поверит.
Не ожидал, что я поверю.
Нашёл Пар-Салиана, сказал, что всё ему прощаю. Не ожидал, что он поверит.
Нашёл Ладонну, сказал, что Юстариус был у Пар-Салиана. Не ожидал ревности.
Нашёл Юстариуса, сказал, что видел его с Лунитари. Не ожидал бешенства.
Нашёл Фистандантилуса, сказал, что он снится мне по ночам. Ожидал фаерболла, успел убежать.
Нашёл Элистана, не ожидал, что он умирает.
Нашёл Эльхану, сказал, что Стурм ушёл к Китиаре. Ожидал слёз, успел уйти, не промокнув.
Нашёл Иоланту, сказал, что я люблю её. Ожидал, что поверит, успел уйти без единого поцелуя.
Нашёл Фисбена, сказал, что Тас украл его шляпу. Не ожидал обращения в Платинового Дракона, ушёл без травм.
Нашёл Такхизис, сказал, что Паладайн всё ещё любит её. Не ожидал радости, убежал поскорее.
Нашёл Даламара. Он сказал, что все мои фанаты каким-то образом перебрались на Кринн.
Взлетел на люстру.
Не ожидал, что это была шутка.
Не ожидал, что не разозлюсь.
Не ожидал, что засмеюсь.
Не ожидал сердечного приступа Даламара.
Надо осторожней смеяться.

@темы: юмор, фельетон

---

Самый справедливый суд на всём Кринне

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма: я и мои ПЧ
Название: "Самый справедливый суд на всём Кринне"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: совмещение современных и Криннских мотивов суда. Автор не хотел обидеть героев, это всего лишь юмор
Рейтинг: PG
Тип: gen, AU, ООС — все герои, второстепенные ОМС
Пейринг: Рейстлин/Крисания, намёк на Феал-Хас/Крисания
Жанр: humour, parody
Размер: mini
Герои: Рейстлин Маджере, Феал-Хас, Крисания Таринская, Даламар Арджент, Циан Кровавый Губитель (Глокоус),
Саммари: — Итак, госпожа Крисания Таринская, Посвящённая Паладайна, вы обвиняетесь в убийстве одного человека и двух эльфов…
— Трёх эльфов, господин судья, — шепнул прокурор, сидящий слева.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


— Подсудимая, назовите своё полное имя, — потребовал мужчина с властным голосом и свирепым выражением лица у красивой черноволосой женщины в белом платье.
— К-крисания Таринская, — чуть заикаясь, ответила женщина, не поднимая глаз. Она нервно теребила белый носовой платок и поминутно вытирала красные заплаканные глаза. — Посвящённая Паладайна. Ваша честь, я… — быстро начала она, глянув на мужчину.
— Отвечайте на вопросы, госпожа Таринская, — холодно прервал он её, затем обернулся к своему помощнику, сидящему с правой стороны: — Ведите протокол, записывайте каждое её слово.
Дождавшись согласного кивка от писца, судья продолжил:
— Итак, госпожа Крисания Таринская, Посвящённая Паладайна, вы обвиняетесь в убийстве одного человека и двух эльфов…
— Трёх эльфов, господин судья, — шепнул прокурор, сидящий слева.
— …и трёх эльфов сильванести, один из которых предположительно является драконом, а также в разрушении исторического здания нашего прекрасного города и уничтожении нескольких квадратных миль уникальных зелёных насаждений. Сознаёте ли вы свою вину?
— Я… я… это случайность! — заплакала жрица. — Это не я!
— Суд решит, — пообещал прокурор и ехидно улыбнулся.
Судья несколько раз грохнул молотком, и прокурор сел на своё место.
— Клянётесь ли вы пред лицом Палантасского суда, самого справедливого суда на всём Кринне, говорить правду и только правду во имя вашей веры и во имя вашей жизни? — спросил судья.
Крисания слабо кивнула.
— Тогда расскажите же нам, что случилось в тот вечер.
— Я… пошла в Башню с профилактическим визитом, — начала было Посвящённая, но прокурор её прервал:
— А зачем вам профилактические визиты, и кто может подтвердить это?
— Мы… мы с Рейстлином так договорились, — тут Крисания снова расплакалась, — договорились, что я буду приходить и проверять, не творит ли он зла, — сквозь слёзы бормотала Посвящённая. — Что я буду иногда приходить… Элистан подтвердит!
Со скамьи в зале суда поднялся седобородый мужчина в белом жреческом одеянии:
— Подтверждаю, ваша честь.
Затем он кивнул и сел обратно. Судья сделал знак Крисании продолжать. Та, глубоко вздохнув, заговорила, глядя только на свои колени:
— Всё это произошло, когда Рейстлин давал мне печать на обратный выход…

В кабинете Рейстлина было, как всегда, жарко. А в объятиях самого мага — ещё жарче, но Крисании это нравилось. «Печать» длилась уже полминуты, да и целовал волшебник жрицу не в лоб, а в полные алые губы…
Внезапный стук в дверь заставил «сладкую парочку» отпрыгнуть друг от друга.
— Кто там? — спросил Рейстлин, спешно прокашлявшись.
— Шалафи, — раздался взволнованный голос Даламара, — к вам… гость.
— Так скажи ему, чтобы убирался, — зашипел чёрный маг. — Я сегодня занят, — добавил он уже нормальным тоном, глянув на улыбающуюся Крисанию.
— Шалафи, он… настаивает. И у него очень… веские аргументы.
Рейстлин нахмурился, пытаясь сообразить, кто мог к нему прийти, да ещё и в такой момент. Амозус? Нет, он бы испугался ещё на подходе к Шойкановой Роще. Астинус? Исключено, он не оставит свои труды. Карамон, Танис? Их бы Даламар не испугался. Ладонна, Пар-Салиан? Это было бы глупо с их стороны…
Так ничего и не придумав, чародей указал Крисании на кресло, а сам сел за стол и чинно произнёс:
— Входите.
Дверь медленно открылась, и в кабинет ступил Даламар, бледный, как мел. За ним вошёл Глокоус, выглядящий не лучше. И наконец, в круге света показался…
Рейстлин слышал о легендарном Феал-Хасе, но никогда его не видел. Говаривали, что этот эльф может жить только в Ледяном Пределе, так как остальные места для него слишком жаркие и душные. Видно, это были лишь слухи.
И, уж конечно же, Рейстлин не был готов к встрече с бывшим командующим Белым Крылом Армии Такхизис…
— Давно хотел на тебя посмотреть, — начал Феал-Хас без приветствия. — Говорят, ты самый могущественный маг на всём Кринне.
— Допустим, — прищурился Рейстлин, буравя гостя взглядом золотых глаз. — Что дальше?
— А то, — Феал-Хас подошёл к столу и наклонился к Хозяину Башни, давая понять, что ему не страшен ни он, ни его жуткий пугающий взгляд, — что ты на самом деле просто развалина. И если бы не те, кто тебя окружают, ты бы ничего не добился. Более того, ты был бы мёртв. Так что ты недостоин титула самого великого мага Кринна.
Рейстлин вскочил со стула, ярость полыхала в нём ярким пламенем. Феал-Хас же, напротив, был спокоен и непоколебим, как вечный лёд юга.
— Я думаю, что если бы я лишил тебя твоего окружения, ты бы перестал представлять собой хоть какую-то опасность, — продолжал эльф, пожав плечами. — Я знаю, что твой ученик многое для тебя делает. Например, приносит тебе чай, когда ты болеешь. А если бы Даламара не было?
— К чему ты кло… — начал было Рейстлин, но не успел договорить.
В глазах Феал-Хаса, блеснул хищный огонёк, а затем эльф, которого так легко было перепутать с магом Белой Ложи, вдруг резко выбросил руку в сторону Даламара.
Тот рефлекторно поднял руки, защищаясь, но это не спасло беднягу. В мгновение ока он превратился в ледяную статую. Крисания вскрикнула и начала молиться.
— Что? Что ты с ним сделал?! — крикнул Рейстлин. — Ненормальный, а ну разморозь МОЕГО ученика!
— А почему у тебя на него больше прав? — равнодушно спросил Феал-Хас. — Он мне соотечественник. Будь мы в Сильванести, Даламар подчинялся бы мне, ведь он из касты слуг.
В наставшей тишине было отчётливо слышно, как порывисто выдохнул Глокоус, в ужасе глядя на статую своего извечного врага.
— Ну всё, — разозлился Рейстлин. — Ты мне надоел, проклятое бело пятно на карте Ансалона. Циан! — обернулся он к белокурому эльфу.
Для убедительности чародей достал из секретного мешочка Око Дракона и сжал его в тощей руке. Уголок губ Феал-Хаса дрогнул — это можно было считать проявлением сильных эмоций. Повелитель Ледяного Предела достал из внутреннего кармана белой куртки точно такое же Око и продемонстрировал его Хозяину Палантасской Башни.
— Нет, — вновь выдохнул Глокоус, нервно улыбаясь. — Нет-нет-нет, вы оба просто психи! Я ухожу отсюда, можете спорить хоть до посине…
— Ну уж нет, ты никуда не пойдёшь! — приказал Рейстлин, сжимая Око.
Глокоус развернулся на полушаге и направился к своему хозяину.
— Нашёл, чем удивить, — хмыкнул Феал-Хас и быстро пробормотал формулу покорения Ока. — Вот так, это будет мой дракон!
Глокоус, словно зомби, развернулся и подошёл к беловолосому эльфу.
— Мой! — Рейстлин хлопнул по столу и тоже пробормотал заклинание.
— Мой! — прищурился Феал-Хас.
— Нет, мой!
— Нет, мой!
Бедняга Глокоус мотался туда-сюда пока, наконец, не запнулся о стул и не упал бездыханным.
— Что ты наделал?! — возопил Властелин Прошлого и Настоящего. — Ты же убил его! Убил моего дракона!
— Теперь, когда у тебя нет больше помощников, мы и посмотрим, кто из нас… — Феал-Хас вдруг обернулся на Крисанию, сидящую на полу и державшую голову Глокоуса на своих коленях.
Рейстлин издал что-то вроде рычания, а затем медленно и раздельно произнёс:
— Это МОЯ жрица, ты понял? Моя!
Крисания поняла, что сейчас будет что-то страшное. Она быстро поднялась и заняла стратегическую позицию возле двери.
Мужчины смотрели друг на друга, как два барана, сцепившиеся рогами.
— Не надо, — попыталась жрица остановить архимагов. — Не ссорьтесь…
— Молчать, женщина, — прошипел Рейстлин.
— Была твоя, стала моя, — рыкнул Феал-Хас.
«Кажется, пора сматываться», — благоразумно решила Крисания и тихо выскользнула в незакрытую дверь…

— То есть, вы хотите сказать, что они просто убили друг друга? — уточнил судья.
— Я… я не знаю, — прошептала Посвящённая, закрыв лицо руками. — Я выбежала оттуда так быстро, как могла, а потом — бах! — и всё… Нет ни Башни, ни Рощи… Ни Рейстлина… — Крисания вновь зарыдала.
— Версия неправдоподобная, — критически заявил прокурор.
— Ваша честь, — вновь поднялся Элистан. — Крисания — жрица Паладайна, она просто не могла никого убить!
— Да? — прокурор хищно посмотрел вначале на Элистана, а затем и на Крисанию. — А кто такие жрецы Паладайна? Что мы вообще о вас знаем? Вы появились в городе совсем недавно, а Башня стояла здесь сотни лет. Маги не причиняли нам вреда, а вот вы распространяете свою религию. Может, это был сговор с целью нарушить равновесие?
— Ваша честь, — сквозь слёзы пробормотала Крисания. — Я и правда не виновата, поверьте, была бы у меня возможность всё изменить, я бы с радостью ей воспользовалась и спасла бы Рейстлина…
— Уведите её, — приказал судья охране, а затем поднялся со своего места. — Через сутки будет определено решение суда, а теперь прошу всех покинуть зал.
Горько плачущую Крисанию взяли под локти и повели в темницу…

— Они заткнутся когда-нибудь или нет? — спросил Даламар у Глокоуса.
— Думаю, вряд ли, — философски ответил тот и, взяв свой бокал с вином, дзинькнул им о бокал своего бывшего врага.
Оба эльфа ещё немного посмотрели на источник шума и, наконец, отвернулись.
А Рейстлин и Феал-Хас продолжали ругаться, оглашая Чертоги Чемоша отборными ругательствами на разных языках…

@темы: Рейстлин, Даламар, Крисания, Феал-Хас, Циан, Тематическое: фанфикшн

---

Эльфийские гонки

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень), идея —  Лин Тень и  Faery
Бета, гамма: я и мои ПЧ
Название: "Эльфийские гонки"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: ООС-ы сплошь и рядом
Рейтинг: G
Тип: gen, AU, ООС — все герои
Пейринг: нет
Жанр: humour
Размер: mini
Герои: Даламар Арджент, Циан Кровавый Губитель (Глокоус), Рейстлин Маджере
Саммари: Глаза Даламара налились кровью, руки потянулись к уничтожителю котлет, и Глокоусу стало совершенно ясно, что сейчас этот эльф убьёт его безо всякой магии, даже наплевав, что его противник — древний дракон, а причина конфликта — еда. Схватив напоследок ещё одну котлету и быстро сунув её в рот, Циан вначале отступил на шаг, а затем и вовсе пустился в позорное паническое бегство.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


Даламар, стоя на просторной кухне Палантасской Башни Высшего Волшебства, творил очередной кулинарный шедевр. На рабочую мантию был повязан кипенно-белый передник, а волосы были убраны под платок.
На сей раз жертвой кулинарных талантов тёмного эльфа стали котлеты. Вообще-то в Сильванести Даламара не учили готовить — по обычаям эльфийской страны, это считалось женской работой. Юный маг на родине был за садовника, рабочего, подмастерье — кого угодно, но только не повара. За несколько следующих лет, пока Даламар скитался по Ансалону, он приобрёл некоторые навыки готовки, и всё же чаще у него выходило нечто, булькающее в котле, по-другому и не назовёшь.
Но вот он, наконец, обрёл дом. И все обязанности тут были знакомыми — магия, такая любимая, такая желанная, и, как плата за обучение, поддержка Башни и своего учителя. Вопрос со стряпнёй встал ребром довольно быстро — после первого же обеда, приготовленного Даламаром, шалафи, съев всего две ложки, поморщился, отставил тарелку и объявил, что не голоден.
Тёмному эльфу тогда было очень стыдно. Тем более, что он старался… С этого дня Даламар решил, что будет совершенствовать своё кулинарное умение хотя бы ради того, чтобы Рейстлин не умер с голода.
Первое время все потуги тёмного эльфа сводились лишь к проклятьям разборчивого в еде архимага, но потом заметил свой собственный прогресс. Теперь шалафи хотя бы в половине случаев ел то, что приготовил его ученик.
Ну а сегодня Даламар готовил котлеты. Надо сказать, он ожидал, что блюдо будет вкусным, поскольку компоненты были отборными, а специи — правильно подобранными.
— Ну вот, — облегчённо вздохнул Даламар, выкладывая последнюю котлету, обваленную в сухарях, на противень, — наконец-то.
Пока котлеты жарились, распространяя по кухне аппетитный запах, Даламар успел нарезать салат и зелень для украшения. Уже через полчаса всё было готово — теперь Рейстлину точно понравится!
Тёмный эльф сгрузил всё на поднос и отвернулся, чтобы взять зелень. Раздался скрип двери, а сразу вслед за этим — звон разбитой посуды. Даламар мгновенно обернулся и увидел, что салат разбросан по полу, котлеты — по столу, серебряный поднос валяется в углу, а надо всем этим с виноватым видом возвышается не кто иной, как Циан-Глокоус, дожёвывая одну из котлет!!
— Ах ты… ах ты… — задохнулся от ярости Даламар. Он даже не мог подобрать слов в этот момент. Все ругательства вылетели из головы чародея. Хотелось лишь одного — растерзать мерзкого белобрысого эльфа. Пальцы Даламара начали конвульсивно сжиматься и разжиматься.
— Ммммм-мм-мммм-мммм! — попытался оправдаться эльф-дракон, но сделать это с набитым ртом было невозможно.
Глаза Даламара налились кровью, руки потянулись к уничтожителю котлет, и Глокоусу стало совершенно ясно, что сейчас этот эльф убьёт его безо всякой магии, даже наплевав, что его противник — древний дракон, а причина конфликта — еда. Схватив напоследок ещё одну котлету и быстро сунув её в рот, Циан вначале отступил на шаг, а затем и вовсе пустился в позорное паническое бегство.
Даламар, покраснев от ярости, потянулся за тем орудием кухонного убийства, которое окажется ближе. Под руку попалась только сковородка — тёмному эльфу было уже всё равно, он, оскальзываясь на ошмётках салата, бросился за Цианом.

Рейстлин услышал нарастающие звуки криков как раз когда собрался немного передохнуть. Волшебник даже подумал, что уже, должно быть, пора обедать. Однако додумать ему не удалось — из коридора всё явственней слышались эльфийские ругательства и обещания страшной смерти.
Маг, снедаемый любопытством, встал и пошёл к двери. Но разве ожидал он увидеть сцену погони черноволосого эльфа за светловолосым?..
— Я… сам… этот фарш крутил! Сам их лепил! Сам выкладывал! Сам жарил! А ты… — вопил Даламар, размахивая большой чугунной сковородой.
— Сильванести, да ты бешеный! — Циан прибавил шагу. — Подумаешь, взял одну…
— Две! — зарычал тёмный эльф.
— Это детали! Не придирайся! — Глокоус подобрал мантию, чтобы случайно не наступить на неё.
— Вор!
— Жадина!
— Где-то я это уже видел… — Рейстлин задумчиво почесал подбородок.
Эльфы, переругиваясь, пробежали совсем близко от двери в лабораторию, и рассекаемый воздух всколыхнул чёрную мантию архимага. Рейстлин даже не пошевелился, продолжая наблюдать за своими учениками. Глокоус ведь в некотором смысле тоже им являлся.
Когда Даламар и Циан пробежали мимо учителя во второй раз, Рейстлин решил всё-таки их остановить. А то, не ровен час, убьют друг друга…
— Что за шум? — тихо спросил архимаг.
Однако оба эльфа услышали. Даламар остановился, только после этого, оценив безопасность обстановки, сбавил шаг и Циан. Всё ещё тяжело дыша и держа сковородку наготове, тёмный эльф произнёс:
— Он… он… украл…
— Я всего лишь дегустировал! — возразил Глокоус.
— Что? — прошипел Рейстлин. — Украл — что? Дегустировал — что?
Эльфы синхронно опустили глаза и сгорбились, стараясь выглядеть как можно более незаметными. Над ними нависал Рейстлин и грозные сипы, вырывающиеся из его лёгких, не сулили ничего хорошего.
— Котлеты, — буркнул Даламар, наконец.
— Циан, ты съел их все? — белые брови Рейстлина взлетели вверх.
— Нет, только две, — эльф-дракон смотрел только на носки своих сапог. — Уж прямо и поесть нельзя, голодом заморить хотите…
— Тогда какие проблемы, Даламар? — Рейстлин вновь сорвался на свист, так ненавидимый обоими эльфами. Вместо крика архимаг всегда использовал свистящий шёпот.
— Никаких, шалафи, — торопливо заверил тёмный эльф своего учителя. — Я просто… Там салат опрокинулся…
— У нас кончились овощи? — взгляд страшных золотых глаз впивался в Даламара, заставляя того отчаянно желать оказаться отсюда как можно дальше.
— Нет, шалафи… Я сейчас нарежу новый, время как раз обеденное, — тёмный эльф, не дождавшись даже, пока учитель его отпустит, припустил вниз по лестнице.
Прошла секунда, другая… Теперь Рейстлин обратил своё внимание и свой ужасный взгляд на Глокоуса, у которого уже начал дёргаться глаз от нервного переутомления.
— Я хотел есть! — в конце концов, не выдержал эльф-дракон.
— Тебя никогда не учили манерам? — прошептал Рейстлин в ответ. — Есть руками из общей тарелки — некрасиво. Подумай над этим. А теперь — приведи себя в порядок, скоро обед.

Трое обитателей Башни сидели за столом и ели то, что приготовил Даламар. Сам тёмный эльф больше следил за реакцией учителя, но никак не мог понять её. На губах архимага играла странная полуулыбка.
На самом же деле Рейстлин размышлял о сегодняшних коридорных гонках.
— Кстати, Даламар, а ты ни разу не был в Утехе? — как бы невзначай спросил он.
— Эээ… нет, шалафи, а это такой город, да? — тёмный эльф закусил губу, попрекая себя за недостаточное знание географии.
— Скорей деревня, — отозвался Глокоус, прищурившись. — А причём тут Утеха?
— Да не причём… — Рейстлин продолжал улыбаться, стараясь подольше сохранить в памяти образ двух эльфов, гоняющихся друг за другом со сковородкой…

@темы: Рейстлин, Даламар, юмор, Циан, Тематическое: фанфикшн

---

В эльфийском обличии

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "В эльфийском обличии"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: возможны ООС-ы, и серьёзные отступления от матчасти. Не могу сказать точно за неимением этой самой матчасти
Рейтинг: PG
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: angst
Размер: vignette
Герои: Циан Кровавый Губитель, Рейстлин Маджере, Галан Дракос
Саммари: — Ты понял, что так делать нельзя? — сладким голосом пропел Дракос.
— Да, — обречённо вздохнул Циан, глядя на хозяина снизу вверх.
Он знал, что его слова не помогут. Что он может рассыпаться в объяснениях и извинениях. Всё бесполезно.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


В ночном небе Палантаса мелькнула тень дракона, несущего всадника. Даже самые смелые наездники сказали бы, что это сумасшествие — летать без седла и узды, ведь драконы такие своевольные существа. Но этот крылатый ящер явно заботился о своём всаднике. Полёт дракона был плавным и осторожным.
Он пролетел над проклятой Шойкановой Рощей и начал снижение. Когтистые лапы дракона коснулись вымощенной чёрным камнем Галереи Смерти, а затем он распростёр крыло, блеснувшее в свете Солинари насыщенным зелёным.
— Если ты хочешь учиться у меня, — сказал Рейстлин Маджере Циану Кровавому Губителю, едва оказавшись на твёрдом полу, — тебе придётся принять другой облик. Не думаешь же ты, что я буду проводить с тобой занятия прямо здесь? Так что обратись в эльфа или человека.
С этими словами Рейстлин повернулся спиной и сделал шаг по направлению к лестнице вниз.
— Я не умею, — резко ответил дракон.
Эти слова заставили архимага посмотреть через плечо.
— Как это? — скривил губы Рейстлин.
— Вот так, — дракон сделал вид, что его заинтересовал вид вниз с балкона без перил.
Чародей развернулся всем корпусом и вопросил вторично:
— Как это ты не умеешь менять облик? Все драконы это умеют.
— А я не умею, — по-прежнему не глядя на своего хозяина, сказал Циан.
Рейстлин долго смотрел на дракона, силясь понять, что не так в его поведении. Циан выглядел так, словно тема коснулась чего-то, что было ему очень неприятно…
— Я подумаю над амулетом для тебя. Теперь можешь быть свободен.

Совсем ещё молодой эльф с восхищением оглядывал свои бледные руки. Через миг ощупав лицо, юноша бросился к ведру с водой, стоявшем на полу… Подумать только, оно оказалось гораздо больше, чем он раньше думал!
В мутном отражении он увидел встрёпанного блондина с пронзительными зелёными глазами.
— Это я, — прошептал он. — Я…
До этого Циан никогда не перевоплощался. Подняв взгляд на зал, он вдруг увидел, какие большие предметы его окружают. А раньше ему казалось, что всё тут такое маленькое, и сама эта комната, и двери и окна…
Циан пошёл по залу, рассматривая каждый предмет. Когда он был драконом, его это не очень интересовало, а вот теперь всё было будто бы в новинку. В углу зала лежал какой-то человек в чёрной мантии, эльф присел рядом с ним на пол. Очевидно, что маг был мёртв, и Циан припомнил, что хозяин убил его вчера за непослушание.
— Тебе это больше не нужно, — пожал плечами Циан и снял мантию с мертвеца. — А мне пригодится. Тут холодно.
В голову эльфу закралась крамольная мысль. Ведь теперь, когда он мало того, что перевоплотился в эльфа, так ещё и разжился чёрной мантией, он может сбежать, разве нет? Циан чувствовал, что его сила его хозяина — это большей частью бравада, что далеко не всё так хорошо, как тот хочет думать. А следовательно, Такхизис скоро проиграет… и кто знает, что случится с ним, Цианом?
Он не хотел участвовать в этой бессмысленной войне. Он хотел лишь научиться магии, но, похоже, всё это зашло слишком далеко. Теперь он в ловушке. И драконом ему отсюда не выйти…
От размышлений его отвлекли шаги. Циан вскочил и обернулся — в одну из дверей вошёл высокий стройный человек в мантии. Капюшон не скрывал более чем необычного лица мага — оно было покрыто чешуёй. Чёрные глаза горели гневом.
— Циан! — вскричал Галан Дракос, увидев эльфа.
— Да, хозяин, — покорно опустил голову тот.
— Что я вижу, — Дракос подошёл к Циану совсем близко. — Уж не замыслил ли ты побег?
— Нет, хозяин…
— Тогда зачем ты перевоплотился?
— Я…
— Циан, скажи мне, кого хочет убить наша Госпожа?
«Я ненавижу эти слова, — сжал зубы эльф. — Я ненавижу, когда он говорит «наша Госпожа»! Она мне не госпожа и никогда таковой не была!».
— Рыцарей Соламнии и… — начал было Циан, но Дракос не дал ему договорить, крикнув ему в лицо:
— И эльфов! Я вижу тебя в эльфийском обличии! Ты оскорбляешь нашу Госпожу и саму Её идею истребления паршивого народа!
— Я просто…
Ответом ему была затрещина. Юноша полетел на пол, не удержавшись на ногах.
— Ты понял, что так делать нельзя? — сладким голосом пропел Дракос.
— Да, — обречённо вздохнул Циан, глядя на хозяина снизу вверх.
Он знал, что его слова не помогут. Что он может рассыпаться в объяснениях и извинениях. Всё бесполезно.
— А мне кажется, ты не до конца это усвоил, — всё тем же тоном продолжил маг. — И я сделаю так, что на твоей чешуе навсегда закрепится твоя ошибка.
Циан зажмурил глаза.
Через пять минут по всему замку раздавались вопли молодого дракона, чешую которого прижигали калёным железом…

Циан Кровавый Губитель летел, нарочно выписывая пируэты, будто бы стараясь сбросить надоевшего седока. Он уже с полчаса назад высадил своего нового хозяина, Рейстлина Маджере, но продолжал беситься, будто бы стараясь кому-то доказать, что он свободен, и не обязан лететь плавно, чтобы какой-то человечишка не свалился с его спины.
Но зрителями в этом театре самообмана сегодня были только ущербная Солинари да невидимая Нуитари.
«Ненавижу их всех, ненавижу, ненавижу!» — Циан пошёл на снижение, чтобы подыскать себе что-нибудь на ужин. Дракон сейчас не думал о том, что его нынешний хозяин не прижигает его калёным железом за любую ошибку, не мучает и не морит голодом.
Циана просто захлёстывала всепоглощающая ненависть. «Они все ходят в чёрных мантиях, они все думают, что самые умные, и что я им принадлежу! Но в конечном итоге все они оказываются мертвы, и только я — бессмертен!».
Он избытка чувств дракон промахнулся, и олень, которого Циан мысленно уже съел, успел убежать. Дракон приземлился и с рёвом начал топтать когтистыми лапами землю, вырывая с корнем пучки травы.

Закончив распевать заклинание, Рейстлин зажмурился, ослеплённый вспышкой. Перед чародеем на балконе стоял светловолосый эльф с испачканными кровью волосами, в драной чёрной мантии, которую он явно взял с чужого плеча. Плечи Циана были опущены, взгляда он тоже не поднимал.
— Этот амулет поможет тебе сохранять эту форму, но его придётся носить постоянно, — Рейстлин передал небольшой кулон эльфу-дракону. — Кстати, а можно поинтересоваться, почему у тебя такой вид, будто бы ты сбежал из тюрьмы?
— Не знаю, — поджал губы тот.
Рейстлин пожал плечами и позвал эльфа в Башню. Циан вновь взглянул на свои руки, как когда-то давно, и пошёл следом.

@темы: Рейстлин, Циан, Тематическое: фанфикшн

---

Про Рейстлина и еду

[Лин Тень]

Нетипичная штука, полуфанфик-полуфельетон. Поэтому шапки не будет. Датируется месяцем Осенних Сумерек. Где-то в окрестносях Утехи гуляла разномастная компашка...


КАРАМОН, заботливо: Рейст, поешь уже, пожалуйста. Ты меня пугаешь.
РЕЙСТЛИН, огрызаясь: Ты меня всю жизнь пугаешь, я же не жалуюсь. А есть то, что приготовила Золотая Луна, я отказываюсь. Смотри, какой тут слой жира!
КАРАМОН: Ну и хорошо, так вкуснее. Ну съешь вот хотя бы кусок хлеба.
РЕЙСТЛИН, закатывает глаза: О Боги, ну и болван мне достался в братья... В сторону. А есть всё-таки хочется, несмотря на то, что я так выгляжу, я всё ещё живой. Пожалуй, если я не поем, завтра придётся ехать на братце. Нет, так не пойдёт. Посмотрел в котёл. Меня сейчас вырвет. КАРАМОНУ. Давай уже сюда свой хлеб.
РЕЙСТЛИН собирается съесть хлеб, но тут подходит ТАССЕЛЬХОФ. РЕЙСТЛИН убирает хлеб ото рта и зло смотрит на кендера.
ТАССЕЛЬХОФ: Рейстлин, покажи фокус с монеткой! Ну Рейстлин! Ну Рейстлин! А что у тебя вот в том мешочке, дай посмотреть!
РЕЙСТЛИН, сквозь зубы: Либо ты уйдёшь сам сей же час, либо я превращу тебя в таракана, после чего раздавлю!
ТАССЕЛЬХОФ: О, это, наверное, так интересно, я ещё ни разу не был тараканом и меня ещё ни разу не давили!
РЕЙСТЛИН: О, обещаю тебе, по крайней мере второе сбудется точно, если ты сейчас не исчезнешь!
ТАССЕЛЬХОФ уходит, РЕЙСТЛИН вновь собирается съесть кусок хлеба, но подходит ЗОЛОТАЯ ЛУНА.
ЗОЛОТАЯ ЛУНА: Рейстлин, а почему ты не ешь вместе со всеми?
РЕЙСТЛИН, с издёвкой: Угадай, дорогая жрица. Наверное, потому что ты ужасно готовишь. В позапрошлый раз ты не проварила мясо. В прошлый — пересолила. А в этот раз что? Бросила неразделанное мясо? Почему суп такой жирный и кто в состоянии его переварить?
ЗОЛОТАЯ ЛУНА, оскорблённо: Все едят, пока ещё никто не умер! Твоему брату нравится...
РЕЙСТЛИН: Не надо мерять по Карамону, мне иногда кажется, что он сожрёт свои сапоги, если будет голоден! Мой брат — не показатель съедобности пищи.
ЗОЛОТАЯ ЛУНА, обидевшись: Ну и голодай!
Встаёт и уходит, гордо взмахнув волосами и вздёрнув подбородок. РЕЙСТЛИН с облегчением вздыхает и открывает рот, чтобы, наконец, откусить хлеб, но подходит СТУРМ. Садится рядом с магом. РЕЙСТЛИН впустую лязгает челюстями и прячет хлеб в рукав.
РЕЙСТЛИН, в сторону: Ох ты ж подери тебя дракон, этот надолго... К СТУРМУ. Я слушаю тебя, господин Родовой Доспех.
СТУРМ укоризненно смотрит на РЕЙСТЛИНА, вздыхает.
РЕЙСТЛИН, раздражённо: Пожалуйста, по существу! И, если можно, покороче.
СТУРМ, возмущённо: Дело правое не может быть коротким! Ты, подельник зла...
Из живота РЕЙСТЛИНА раздаётся громкое урчание.
СТУРМ: ...и страшный демон нашёл пристанище в теле твоём!
РЕЙСТЛИН, в сторону: Ага, и зовут этого демона — желудочный сок... К СТУРМУ. Если это всё, то, прошу простить злого и беспардонного меня, господин соламниец, но, вали отсюда.
СТУРМ, ошалевший от такого обращения, не находит что ответить и скрипя доспехами, поднимается и уходит. РЕЙСТЛИН, тщательно осматривается в поисках ещё кого-нибудь, кто хотел бы именно сейчас пообщаться с ним. Взгляд мага падает на ТАНИСА, который поднимается со своего места, и, глядя на РЕЙСТЛИНА, идёт по направлению к нему.
РЕЙСТЛИН, в отчаяньи: Нет, нет, только не это, этот не отвяжется от меня до рассвета со своими вопросами "Лорана или Китиара?", "налево или направо", "добро или зло" и прочая ересь. Пожалуйста, о Боги, нет! Я есть хочу, ну неужели никто не понимает?! Все так привыкли, что я — орхидея, питающаяся воздухом и неудовольствием окружающих! Боги, что мне де... А! Я знаю, что мне делать! Скорее, скорее, пока этот бородатый хрыч не пришёл... Ну где же, где мой набор специй? Не дай Лунитари Тас утащил его!
Быстро достаёт чеснок, натирает им хлеб и как можно скорее съедает, зажёвывая ещё несколькими зубчиками чеснока. Подходит ТАНИС.
ТАНИС: Рейстлин, как ты думаешь...
РЕЙСТЛИН, наклоняясь к ТАНИСУ: Да-а-а-а? Что-о-о-о?
ТАНИС, ошарашенно: Нет, ничего. Я... эээ... спать пойду. Спокойной ночи, Рейстлин. С максимальной скоростью убегает к своему лежаку.
Вот так и появился миф, что Рейстлин бяка-бука и ни с кем не хочет разговаривать. На самом же деле это с ним никто не разговаривал.

@темы: Тематическое: фанфикшн, фельетон

---

Кто кого

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень), идея  Faery
Бета, гамма:  Faery
Название: "Кто кого"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: юмор
Рейтинг: G
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: humour, parody
Размер: vignette
Герои: Рейстлин Маджере, Даламар Арджент, Циан Кровавый Губитель (Глокоус)
Саммари: «Ждёшь, что я покажу тебе что-то запретное? Не дождёшься!»
«Думаешь, тебе удастся меня пересидеть? Не надейся!»
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


Солнце село за верхушки Шойкановой Рощи, оставив на небосводе красновато-золотые разводы, гаснувшие быстрее, чем огарок свечи. Палантас готовился ко сну, дворники зажигали фонари на улицах.
Рейстлин, сидя за своим столом, перевернул очередную страницу толстенной книги, затем поднял взгляд золотых глаз на Даламара, устроившегося в кресле с каким-то фолиантом.
— Можешь идти к себе, — бесцветным тоном проговорил Рейстлин, вновь сосредоточившись на книге.
«Он собирается проводить здесь какие-то эксперименты, — мгновенно догадался ученик. — Без меня! Ну уж нет, не дождётся». Вслух же эльф почтительно ответил:
— С вашего позволения, шалафи, я хотел бы остаться.
«Следит за мной, — прищурился Рейстлин, посмотрев на ученика. — Собирается всё Конклаву доложить. Ну, мы посмотрим, кто кого!». Он кивнул тёмному эльфу в знак согласия.
Маги уткнулись в книги…

Луны давно взошли, время было за полночь. Рейстлин устало вчитывался в строки, написанные витиеватым стилем и ужасным почерком. Автор объяснял принципы невербальной некромантии, но Рейстлин мало что улавливал из текста. Между строк он видел свою широкую кровать, застеленную чистыми простынями.
В другом конце комнаты, в кресле, Даламар сражался с трактатом по анатомии. Губы эльфа шевелились, повторяя слова, но до мозга информация всё равно не доходила. Глаза упорно слипались, Даламар был готов уснуть, где сидел.
Рейстлин поставил талмуд вертикально, чтобы ученик не мог видеть его лица. Увидев этот ход, тёмный эльф тоже отгородился своей книгой.
Властелин Прошлого и Настоящего осторожно выглянул, сверкнув золотым глазом. И встретился со взглядом Даламара, который также решил посмотреть, как дела у оппонента.
«Ждёшь, что я покажу тебе что-то запретное? Не дождёшься!»
«Думаешь, тебе удастся меня пересидеть? Не надейся!»
Маги, зыркнув друг на друга, спрятались за книги, словно за баррикады…

Палантас спал сладким сном в самый тёмный и холодный час перед рассветом. Море, волновавшееся вечером, наконец успокоилось. Даже ветер не трепал верхушки деревьев.
Рейстлин исступлённо вглядывался в страницу, но видел не буквы, а закорючки. Волшебник мотал головай, тёр виски, но не мог сосредоточиться. Глаза болели, раскалывающаяся голова сама клонилась к столу.
Даламар же перечитывал по нескольку раз одну и ту же фразу и не мог понять её смысла. Веки приходилось придерживать пальцами, чтобы они не смыкались.
Но маги мужественно сидели, хотя и нельзя было уже сказать, чтобы они читали…

Восток уже алел, когда дракон Циан Кровавый Губитель осматривал прекраснейший из городов Ансалона с высоты полёта. Будь он красным драконом, он бы не удержался и что-нибудь разрушил… но, по счастью, он был слишком умён для этого. Он сделает это потом. А сейчас ему надо к Башне Высшего Волшебства, навестить того, кто стал ему партнёром и учителем.
Циан приземлился и тут же обратился в эльфа Глокоуса. Он кинул последний взгляд на Палантас — солнце собиралось вставать. Рейстлин уже должен был проснуться. А если и нет — что ж, Глокоус его разбудит!
Эльф-дракон переместился к лаборатории магическими коридорами, толкнул дверь и застал самую, пожалуй, странную картину, которую он мог наблюдать когда-либо в своей долгой жизни.
Рейстлин Маджере, архимаг, Властелин Прошлого и Настоящего, безмятежно дремал, сложив руки на магическом томе и на них же положив голову. В кресле в другом конце комнаты полулежал его ученик, Даламар из Сильванести, который умудрился уснуть с раскрытой книгой на лице!
— Это что за сонное царство? — прошептал Глокоус. — Эй, вы вообще в своём уме?
Ему ответило синхронное посапывание магов.
Эльф-дракон пожал плечами: «Ну и ладно. Мне, в сущности, плевать, что привело к подобному результату, но это означает, что весь погреб с выдержанным сильванестийским — мой».
На красивом лице появилась корыстная улыбка…

@темы: Рейстлин, Даламар, юмор, Циан, Тематическое: фанфикшн

---

драконы ищут хозяев

[Кэссэн]

браслетные и кулончатые зверики ищут хозяев
могут быть прекрасными подарками к наступающему году Дракона

десять драконов

<

lj-cut>

Золотой Ягуар

родом из жарких и влажных лесов

[

Солнечный Луч - пустынный дракон

\

Синяя Бронза - дух морских глубин

Малыш на фото практически в реальном размере

Дух Лесов солнце среди листьев помошник друидов и друг дриад

Адамнтитовый дракон - гордый воин

Маленький дракончик -бабочка

Бронзовый Саламандр - рожденный среди пламени

Бронзово зеленый - лесная загадка

Черно золотой детеныш

синий и лесной в резерве, остальные свободны
большие по 1800 малыши по 1000

---

Платье для Китиары

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "Платье для Китиары"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: детство Рейстлина, Карамона и Китиары
Рейтинг: G
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: angst
Размер: vignette
Герои: Розамун Маджере, Рейстлин Маджере, Карамон Маджере, Китиара Ут-Матар
Саммари: — О, дитя моё, ну что же ты наделал? — женщина обняла его. — Ну ничего, я найду, чем тебя покормить… а почему ты плачешь?
Рейстлин лишь помотал головой, зарывшись в длинные волосы матери. Карамон, вытирая выступившие слёзы, полез под стол, собирать осколки тарелки.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


Пятилетние близнецы Маджере проснулись от запаха жареного бекона. Аромат наполнял собой комнату и вызывал поистине волчий аппетит. Рейстлин сразу же понял, что случилось. Почему вдруг запах еды появился до того, как они проснулись. Почему из дома выветрилась вонь болезни и страха.
Китиара начинала готовить только тогда, когда видела, что её братья уже встали.
— Мама! — радостно воскликнул мальчик и кинулся на кухню.
Розамун Маджере, умытая, причёсанная и улыбчивая, стояла у очага и жарила ломтики бекона на большой сковороде. На женщине был новёхонький фартук — Розамун сшила его незадолго до того, как с ней случился очередной приступ, длившийся до сегодняшнего дня. Китиара никогда не трогала вещи матери, словно бы боялась заразиться, и потому фартук так и остался неношеным.
До сегодняшнего дня.
Близнецы замерли в дверях, глядя на мать.
— Рейстлин, Карамон! — поприветствовала Розамун своих детей. — Доброе утро, мальчики, завтрак как раз готов, — с этими словами она сняла сковороду с огня и быстро разложила бекон по тарелкам. — Извините, яиц не оказалось, надо будет сегодня закупить продуктов…
Ошеломлённые братья сели за стол, взяли вилки и принялись за бекон. Розамун смотрела на своих сыновей и улыбалась. Рейстлин не выдержал первым. Даже не доев первый кусок, он вскочил из-за стола, при этом смахнув тарелку, и бросился к Розамун.
— О, дитя моё, ну что же ты наделал? — женщина обняла его. — Ну ничего, я найду, чем тебя покормить… а почему ты плачешь?
Рейстлин лишь помотал головой, зарывшись в длинные волосы матери. Карамон, вытирая выступившие слёзы, полез под стол, собирать осколки тарелки.
— Нет-нет, — Розамун отпустила Рейстлина и подошла к Карамону. — Не надо, я сама. А это надо выкинуть, — строго сказала она ему, когда тот попытался собрать упавший бекон. — Ты же не будешь есть с пола?
Близнецы переглянулись. Воспитанные Китиарой, они не понимали, почему нельзя подбирать с пола. Он же не грязный, а если и так, то можно отряхнуть…
— Садитесь же, я сейчас что-нибудь соображу.
Розамун собиралась пойти в кладовку, но не смогла сделать и шага. Сыновья обняли её так крепко, будто бы не хотели отпускать. Рейстлину начало казаться, что в этот раз с мамой всё точно будет хорошо, что она больше не «уснёт» — так он называл это про себя…
После завтрака Розамун собрала всю посуду и велела мальчикам идти гулять.
— Мне помощь не нужна, — сказала она. — А вы… ох, боги! Что на вас надето? Нет, так вы никуда не пойдёте.
Братья вновь переглянулись — им вовсе не казалось, что их одежда плохая. Может, старая немного, заплатанная где-то… но это не страшно, ведь они много месяцев до этого носили её. Мать быстро сняла мерки с близнецов и велела подождать немного в комнате. Сама же Розамун направилась к себе с целью перерыть все свои корзины с шитьём в поисках каких-то недоделанных вещей для мальчиков или хотя бы ткани на новые вещи.
Женщине повезло — она обнаружила дошитые рубашки без пуговиц, которые она делала на вырост. Сейчас они должны были быть как раз впору. Со штанами было сложнее — шилось, чтобы мальчики могли ходить прямо сейчас. Но этого «сейчас» не наступило, Розамун свалил очередной приступ, о котором она, конечно же, ничего не помнила, как и всегда. Так что то, что было сшито на Карамона, сейчас было впору Рейстлину… ну а старшему из близнецов нужно было шить с нуля.
Быстро разобравшись с пуговицами, Розамун раздала сыновьям одежду, и только после того как получила гору старых грязных латанных-перелатанных тряпок, разрешила близнецам идти гулять. Однако те отказались. Мальчики последовали за матерью в её комнату и, устроившись на полу, разложили там свои немногочисленные игрушки. Розамун, устроившись в своём любимом кресле, начала кроить новые штаны для Карамона.
Вечером вернулась Китиара. Заглянув к матери, она хмыкнула и сказала:
— Привет, Рейстлин, привет, Карамон. Здравствуй… Розамун.
— Привет, Китиара! — улыбнулась ей мать. — Подойди-ка ко мне.
Девушка, недовольно поджав губы, вошла в комнату. Розамун критически осмотрела её наряд и сказала:
— У тебя такой неподходящий вид! Ты у меня очень красивая, думаю, тебе подойдёт платье. Пойдём завтра со мной за тканью, выберешь то, что тебе нравится, а я сошью тебе самый красивый наряд во всей Утехе.
— Не хочу я никаких платьев! — запротестовала Китиара. — Не надо мне ничего шить. А если хочешь как-то помочь семье, лучше не впадай больше в свои трансы!
— Но Кит, — мать взяла дочь за руку. — Я хочу, чтобы ты ходила в новой модной одежде…
Девушка вырвалась и оттолкнула Розамун:
— Отстань от меня, старая ведьма! Не прикасайся ко мне! Сшей лучше себе саван!
С этими словами Китиара убежала в свою комнату. На глазах у Розамун выступили слёзы, однако она села в кресло и продолжила работу. Игла плохо слушалась руки, и вместо того, чтобы прошивать ткань, искалывала женщине пальцы.
— Мамочка, — Рейстлин прижался к ноге Розамун.
— Да, да, дитя… — ответила та, неуловимо изменившимся голосом. Взгляд её потерял осмысленность, шитьё выпало из рук.
— Мама! — Карамон потряс руку женщины. — Мама, не спи!
Но было уже поздно.
Назавтра запах болезни и страха вернулся в дом Маджере, а из комнаты Розамун вновь слышались фальшивые напевы низким грудным голосом…

@темы: Рейстлин, Китиара, Карамон, Тематическое: фанфикшн

---

Однажды в "Сломанном Щите"

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "Однажды в «Сломанном Щите»"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: несовпадение с «Драконами Повелительницы Небес»
Рейтинг: PG
Тип: gen, AU, OMC
Пейринг: нет
Жанр: action
Размер: mini, четвёртая часть цикла "Холодные Бури"
Герои: Феал-Хас, Китиара Ут-Матар, Иоланта, Талент Оррен, второстепенные безымянные OMC
Саммари: — Эльф, — усмехнулась она. — Проклятье Бездны, остроухий, что ты тут делаешь, это тебе не Квалинести, это Нерака, ты знаешь об этом?
Архимаг пожал плечами и спокойно ответил:
— Неужели ты думала, что я не знаю, куда я иду, Повелительница Китиара?
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать

В летнем парке зима,
В летнем парке концерт
Все начнется вот-вот,
Жаль, что зрителя нет
И оркестр укрыт снегом,
Словно вата, глухим снегом
И соната слышна едва-едва.
© Машина Времени «Музыка Под Снегом»

— Эльф! Эльф в Нераке! — воскликнул драконид-бааз, тыча когтистым пальцем.
— Тсссс! Заткнись уже, или тебе твоя чешуйчатая башка не дорога? Он же услышит… — шикнул на него сивак.
— Он уже услышал, идиоты… Вот знавал я одного капака, он рассказывал… — начал было бозак, но прервался — эльф одетый в вызывающие белые одежды шёл как раз мимо них.
В первый момент создавалось впечатление, что это маг Белой Ложи. Но оно развеивалось через миг — эльф, безусловно, был волшебником, но вряд ли имел хоть какое-то отношение к белым мантиям — уж слишком равнодушным было выражение его лица. Казалось, если сейчас прямо перед магом свершится кровавая расправа, он лишь поморщится и пойдёт дальше. В светло-серых глазах не было ни капли эмоций.
Изящные белые руки эльф прятал в рукава мехового плаща, словно в Нераке было холодно. Впрочем, глядя на этого мага, действительно очень хотелось зябко обнять руками плечи. От чародея веяло зимой — вечной, жестокой, непримиримой. Голубые вены под тонкой кожей были словно реки подо льдом, а глаза — как две заводи. Длинные снежно-белые волосы были связаны в хвост.
След в след за волшебником ступал молодой поджарый белый волк.
Чародей даже не сбавил шаг, хотя, конечно же, прекрасно слышал все шепотки. Он считал, что это мелко — размениваться на каждого драконида, каждого хобгоблина. И потом, ему сейчас было не до солдат, в данный момент он был занят. «Хотя…» — подумал эльф и, внезапно остановившись, обернулся к минуту назад шептавшимся дракам:
— Где в этом гадючнике можно найти гостиницу поприличнее? — спросил он у солдат.
— Здесь только одна хорошая, Повелитель, — сивак был единственным в компании драконидов, кто не потерял дар речи. — Называется «Сломанный Щит». Если идти по этой улице прямо, а потом повернуть, то выйдите как раз к ней, это недалеко.
Эльф кивнул, а затем как бы невзначай сказал бозаку:
— Я смотрю, тот капак-то оказался болтливым. Зря я его отпустил тогда. Видимо, мне всё же стоит украсить свой дворец статуей, — с этими словами волшебник направился в сторону гостиницы.
Дракониды синхронно выдохнули, когда эльф ушёл. Слава о Повелителе Феал-Хасе ходила более чем дурная. Начать хотя бы с того, что для всех оставалось тайной, как же он оказался на посту Повелителя Белого Крыла Армии Такхизис, будучи представителем своей расы. Да и у самого Повелителя странностей было немало. Легенды про Феал-Хаса ходили самые разные, волшебник не мешал слухам распространяться, а иногда даже сам подготавливал для них почву. Он справедливо считал, что чем больше неопределённости — тем лучше. Учитывая, что ему-то всегда всё было известно наперёд…
— Так что там с капаком-то? — донёсся до Феал-Хаса обрывок возобновлённого разговора драков. Судя по всему, спрашивал бааз. Ответил ему бозак:
— Да иди ты в Бездну! Ещё беду кликать…
Эльф чуть усмехнулся. Пусть боятся. В конце концов, все они ему, Феал-Хасу, глубоко противны. Как и этот город. Он ничем не лучше Оплота, разве что только тут вулканов нет — и то хорошо. Зато улицы вдвое грязнее…
Феал-Хас всей душой ненавидел Ариакаса за то, что тот срочно вызвал его в Нераку. Пришлось использовать заклинание мгновенной телепортации на дальние расстояния. Но Император по своим причинам оказался не готов принять Повелителя Белого Крыла!
И вот теперь неизвестно, сколько ему придётся провести в Нераке. День, может два. А может, и больше. Возвращаться — бесполезно. Лучше уж подыскать хорошую гостиницу и подождать, пока его милость соизволит обратить внимание на своего подданного.
«Сломанный Щит» действительно оказался довольно близко. Внешне гостиница выглядела весьма неплохо, и Феал-Хас всё же решил, что пока обойдётся без статуй во дворце. Волшебник обернулся к волку:
— Веди себя прилично, друг мой. Мы входим в людное место. Я тоже не люблю такие, но нам это необходимо сейчас.
Феал-Хас потянул на себя тяжёлую дверь и легко её открыл. Несмотря на то, что у эльфа были очень тонкие кости, он никогда не жаловался на недостаток силы. К тому же Повелитель неплохо управлялся с оружием.
Общий зал «Сломанного Щита» встретил Феал-Хаса духотой и кислым запахом пива. Здесь было темно и шумно.
— Мерзость, — прошептал эльф и направился к стойке. Навстречу выбежал парень, и, маша руками, прокричал, стараясь перекрыть общий шум:
— Нет-нет! С собаками нельзя!
Волк оскалился, показав жёлтые клыки, паренёк отпрыгнул и в мгновение ока вновь оказался за спасительной стойкой.
Феал-Хас осуждающе посмотрел на своего спутника:
— Я же просил вести себя прилично.
Волк перестал рычать и прижался к ноге своего хозяина. Маг, опустив руку на голову животному и начав перебирать мягкую шерсть, коротко сказал парню:
— Позови хозяина. Сейчас же.
— Да-да, простите, Повелитель, сейчас… — пятясь и кланяясь на ходу, помощник шмыгнул куда-то в подсобку.

Талент Оррен и Иоланта сидели на пустой кухне, трактирщик внимательно слушал доклад черноволосой красавицы. На лбу Талента прорезались глубокие морщины, в глазах застыло беспокойство.
— Нет, Луцина мы можем не опасаться, — волшебница взяла с подноса яблоко, покрутила его в руках, подбросила пару раз и положила рядом с собой на стол.
Иоланта, будто бы в пику Таленту, всеми силами старалась показать, что она не боится, не нервничает. Получалось несколько фальшиво, наигранно. Ведьме постоянно будто бы некуда было деть руки.
Оррен, задумавшись, инстинктивно провёл рукой по несуществующим усам, словно хотел пригладить их. Затем трактирщик, в котором чётко угадывались соламнийские черты, будто бы очнулся и убрал руку от подбородка. Он спросил у волшебницы:
— Ну а что же с Китиарой?
— Я ещё не поняла, — пожала плечами Иоланта, поплотнее закутываясь в чёрный плащ, — это пока тёмная лошадка для меня, Ариакас отказывается о ней говорить, несмотря на все мои уловки, и это весьма странно.
Талент поджал губы и стремительно встал со стула. Он обернулся к большим кастрюлям, в которых варилась и тушилась еда для гостей.
— Не упоминай при мне его имени! Иногда, когда я думаю, что его мерзкие руки касаются твоего тела, мне кажется, что когда-нибудь я плюну на здравый смысл, схвачу вот этот нож и разрублю ему голову!
Быстрым движением Талент выхватил из стойки для ножей тесак для разделки мяса и ударил им по яблоку, которое лежало рядом с маленькими пальчиками Иоланты. Ведьма коротко вскрикнула и, сжав руку в кулак, прижала её к себе.
Две идеально ровные половинки недавно целого фрукта упали по бокам от лезвия, а нож остался глубоко в столешнице.
— Я могу прекратить работать с Ариакасом, если ты так хочешь, — подняв бровь, Иоланта невозмутимо взяла половину яблока и принялась её грызть с аппетитным хрустом.
— Нет же, я не это имел в виду, прости, любовь моя, — Оррен присел рядом с волшебницей и хотел взять её за руку, но та всучила ему другую половинку фрукта.
— Ешь лучше, — Иоланта подмигнула трактирщику и искривила полные алые губы в усмешке. — Так вот, кто такая Китиара, я пока не знаю. Пожалуй, мне стоит лично с ней познакомиться.
Талент встал на ноги и отошёл к двери в зал. Приоткрыв её, он улыбнулся Иоланте:
— Кстати, Повелительница здесь. Но, насколько я понимаю, она уже не в том состоянии, чтобы вести разговоры. И когда только она успела так надраться?
Ведьма недвусмысленно изобразила, что её тошнит. Она доела яблоко и, продемонстрировав чудеса меткости, бросила огрызок в мусорное ведро.
— Есть ещё один Повелитель, — Иоланта вдруг посерьёзнела. — Их пять, как и голов Такхизис, как и Крыльев Армии. Его зовут Феал-Хас, и, пожалуй, он самый опасный из них всех. Ариакас открыл мне, что Повелитель Белого Крыла — архимаг, он может превращать людей в лёд. Но это не самое плохое.
— Что же может быть хуже, Ио? — растерянно спросил Талент.
— Он крионик. Это означает, что он может замораживать Реку Времени и заглядывать в сердца людей… проще говоря, он знает, о чём думают люди вокруг него.
Талент и Иоланта смотрели друг на друга, словно каждый ожидал, что другой как-то решит возникшую трудность. В конце концов, Оррен прервал молчание, робко сказав:
— Ну, может быть, просто не встречаться с ним… Я слышал, что пятый Повелитель живёт в Ледяном Пределе и не отлучается оттуда…
Внезапно, едва не сшибив Талента, открылась дверь, и в кухню влетел запыхавшийся помощник. Глаза его были расширены, а рот открыт.
— Хозяин, Повелитель пришёл! Повелитель Феал-Хас! Он хочет вас видеть!
— Нет! — вскрикнула и закрыла руками красивое лицо Иоланта. — О Нуитари, нет!
— Ио, что мне делать, скажи же мне? — Талент рывком поднял ведьму со стула и чуть потряс её за плечи. — Ты ведь тоже маг, ты знаешь. Может быть, есть какая-то защита?
Иоланта качала головой, не открывая лица. Оррен заметил, что из-под ладоней ведьмы текут слёзы.
— Нет защиты, любовь моя. Он убьёт тебя за неверность Ариакасу. Потом он убьёт меня и всех, кто нам помогал…
Трактирщик отпустил волшебницу и, задумавшись, вновь погладил несуществующие усы.
— Не пойти я тоже не могу, — пожал он плечами. — Мне остаётся одно — стараться не думать о нас… и надеяться на лучшее.
Иоланта бросилась на шею бывшему рыцарю, своему соратнику и любовнику и жарко поцеловала его.

Голос скрипки звенит,
Как стекло о стекло
И трубу не отнять
От заснеженных губ,
А в каждой ноте поет лето,
И с собою зовет лето
И соната слышна
Едва-едва.
© Машина Времени «Музыка Под Снегом»

Прошло несколько минут, прежде чем Талент Оррен, хозяин заведения, вышел навстречу Феал-Хасу.
— Как приятно видеть вас у себя, — Талент учтиво поклонился.
Эльф бегло посмотрел на трактирщика, а затем вновь обратил отстранённый взор в общий зал. Левая рука машинально гладила волка по голове.
— Мне нужна комната на неопределённое время, — холодно сказал Феал-Хас. — Но я хочу, чтобы она была самой чистой во всей гостинице, я заплачу тебе. И ещё одно — мой волк будет со мной.
— Конечно, мой Повелитель. Всё будет так, как вы скажете, — клятвенно заверил эльфа Оррен.
— Рад это слышать, — равнодушно отозвался волшебник, всё так же не глядя на трактирщика. — А пока твои служанки будут спешно отмывать для меня самую лучшую комнату, я поужинаю в зале. Принеси мне чего-нибудь съедобного, не того, что ты обычно даёшь дракам.
Не дожидаясь ответа, чародей сделал два шага к свободному столику, но вдруг повернулся, посмотрев Оррену прямо в глаза. Бывшего рыцаря пробрал мороз. «Сейчас он превратит меня в статую», — мелькнуло в голове у Талента. Но нет, сердце стучало, лёгкие ещё слушались, хотя было полное впечатление, что Оррена окунули в ледяную воду или сунули в сугроб.
— Я действительно прочёл твои мысли, — взгляд и тон беловолосого эльфа по-прежнему ничего не выражали. — Но мне наплевать на Скрытый Свет, Иоланту, Ариакаса и всю вашу возню.
Талент Оррен стоял, глядя вслед архимагу. Откуда-то взялась дрожь, никак не желающая униматься. Они с Ио так нервничали…А, как выяснилось, что Феал-Хасу просто наплевать!
Однако этот разговор точно стоил Таленту нескольких лет жизни…
Тихо подошедший парнишка-помощник шепнул:
— Как всё прошло, господин?
— Налей мне «гномьей водки», — трактирщик внезапно охрип. — И быстрее.

Китиара Ут-Матар соображала очень плохо — сказывалось количество выпитого. На неё внезапно накатило — захотелось увидеть того, кто не давал ей спокойно спать, того, из-за которого она находила всё новых и новых мужчин, через день прогоняя их из своей постели. Свои эмоции Повелительница решила основательно утопить в «гномьей водке».
«Жив ли Танис? — спрашивала себя Кит. — Я же предлагала ему пойти со мной, почему он не согласился? Наверняка у него есть другая».
Когда в зал таверны вошёл эльф в белых одеждах, Китиара не придала этому значения, как будто бы в Нераке это было обычным делом. Лишь спустя некоторое время, когда странный посетитель уже сидел за столиком, воительница осознала, что её взгляд прикован к нему.
Китиара осознавала, что пора бы заканчивать пьянку на сегодня, но мысль о том, что придётся возвращаться в холодную постель, претила, и женщина старалась оттянуть этот момент, потому и пила — больше и больше. А уж думать о том, что альтернативой на сегодня является Бакарис, не хотелось совсем.
— Глаза б мои его не видели, этого Бакариса… — пробормотала Китиара. — А эльф, кажется, ничего. Может, он меня согреет сегодня?
Где-то на краю утопшего в алкоголе сознания шевельнулась мысль о том, что эльфы Китиаре никогда не нравились, и она просто хочет, чтобы это был кто-то, хоть сколько-нибудь похожий на Таниса, то есть кто-то, имеющий эльфийские черты. И более того, воительница уж никак не могла разглядеть в полутьме с такого расстояния, как неизвестный эльф выглядит… Всё это Кит понимала, и одновременно не хотела принимать.
— А плевать, хочу — и получу.
Тёмная Госпожа встала и направилась к столику, на который так долго смотрела.
…На Таниса этот эльф был похож примерно так же, как дракон — на овражного гнома!..
Но Китиара никогда не отступала.

То взлетает,
Как стая оттаявших птиц
То ложится под ноги,
Послушно как снег.
Ни для кого...
© Машина Времени «Музыка Под Снегом»

Феал-Хас устроился в тёмном углу за отдельным столиком. Не сказать, чтобы архимаг так уж любил темноту, но сейчас он хотел максимально изолировать себя от посетителей — ему не нужны были даже случайные взгляды. Нерака вместе со всеми её жителями опротивела ему с первых минут нахождения в ней. Конечно, никто не решился бы на такое безумство — подойти и побеспокоить Повелителя Белого Крыла… но от взглядов не был застрахован даже крионик. Феал-Хас слишком привык к одиночеству в Ледяном Пределе. С каким бы удовольствием чародей вернулся домой, в страну без звуков, запахов и вкусов, на пустынные белые равнины, холодные и родные…
У ног хозяина улёгся зверь, терзая кусок свежего мяса на кости, который официантка принесла специально для него. Эльф же, насытившись, неторопливо пил белое вино.
Вдруг к столику нетвёрдой походкой подошла черноволосая коротко стриженая женщина. На ней была кожаная одежда, которую обычно надевают под доспехи, она не могла скрыть хорошей фигуры и пышных форм воительницы. Пожалуй, дама была даже красивой по меркам людей, но Феал-Хаса это не интересовало. Он никогда не видел прекрасного в тепле, и видел его в ином — безжизненном.
Эльф почувствовал крепкий запах «гномьей водки» — воительница была основательно пьяна. Не очень заботясь о грации своих движений, она плюхнулась на соседний стул и посмотрела Феал-Хасу в глаза.
— Эльф, — усмехнулась она. — Проклятье Бездны, остроухий, что ты тут делаешь, это тебе не Квалинести, это Нерака, ты знаешь об этом?
Архимаг пожал плечами и спокойно ответил:
— Неужели ты думала, что я не знаю, куда я иду, Повелительница Китиара?
Та скорчила презрительную гримасу, а затем обернулась и ухватила пробегающую мимо официантку за рукав, едва не оторвав его.
— Тика! — крикнула Китиара. — Ещё «гномьей водки»!
Девчушка, сжавшись в комочек, мелко закивала и убежала на кухню. Феал-Хас, посмотрев ей вслед, усмехнулся и тихо сказал:
— Её зовут не Тика. Ты называешь так уже третью официантку подряд. Хочу тебе напомнить, что Тика была рыжей, веснушчатой и полной. Это тебе не Утеха, это Нерака, ты знаешь об этом? — волшебник с удовольствием вернул колкость нежданной собеседнице, так некстати нарушившей его уединение.
— Да тебе-то почём знать? — разъярилась Кит. — Ты кто вообще такой?
Ответить чародей не успел: «Тика» принесла кружку с напитком. Воительница с удовольствием примерилась к ней.
— Это будет уже чересчур для тебя на сегодня, Китиара, — покачал головой эльф. — Выпьешь эту порцию — и поимеешь все последствия.
— Да пошёл ты! — воительница сделала первый глоток, выдохнула и продолжила: — Так вот, квалинестийский выродок, хоть ты и наглец, но тебе крупно повезло. Ты мне сегодня понравился.
Феал-Хас в удивлении поднял тонкие белоснежные брови. Даже он, крионик, не ожидал услышать подобного!
— Я из Сильванести, — раздельно сказал маг, чуть прищурившись. В его тоне послышались надменные нотки.
Китиара, снова отпив из кружки, улыбнулась своей кривой улыбкой:
— А мне плевать, откуда ты. Допивай вино, и пойдём.
Феал-Хас сложил кончики тонких пальцев вместе и посмотрел в глаза Тёмной Леди.
— Скажи, Повелительница, а тебе не приходило в голову, что ты мне не нравишься? Что я не хочу и не пойду с тобой никуда?
Лицо Китиары побагровело, женщина вскочила со стула:
— Да как ты посмел сказать такое мне, Тёмной Госпоже?
Женщина даже не стала доставать оружие — эльф выглядел таким тонким и изнеженным, что Китиара логично решила, будто справится с одной рукой.
…Откуда же Тёмной Госпоже было знать, что Феал-Хас живёт не первую сотню лет, и, помимо магии, не забывает регулярно тренироваться с мечом и кинжалами?..
Китиара замахнулась дать чародею затрещину, по силе рассчитанную на то, чтобы вышибить пару зубов. Феал-Хас поймал руку воительницы и резким движением вывернул её. Локоть Китиары прочертил дугу, бокал с вином слетел со стола, и, жалобно звякнув об пол, разбился. Капли белого вина попали на меховые сапоги крионика.
Феал-Хас ничего не делал — он только смотрел воительнице в глаза и держал её за запястье. Тёмная Госпожа же наклонялась всё ниже к столешнице, стонала, извивалась, стараясь высвободиться из железной хватки.
— Отпусти меня, — Китиара кусала губы, — отпусти, эльф! Ты хочешь сломать мне руку?
— Я хочу проучить тебя, — спокойно сказал Феал-Хас. Красивое лицо не выражало ничего — ни радости от победы над противником, ни жажды мести, ни сострадания, ни даже брезгливости… вообще ничего, и это было самое страшное. — Да, должен тебе сказать, что кричать бесполезно. Посетители думают, что два Повелителя решили померяться силой, так что даже не пытайся привлечь к себе внимание.
Китиаре стало по-настоящему страшно — эльф будто бы прочёл её мысли! Не от боли, но от собственной беспомощности на глаза навернулись слёзы, которые воительница тут же сморгнула. Она не чувствовала свою кисть — неужели он так сильно сдавил ей запястье? Или всё же сломал?.. При одной мысли об этом внутри у женщины всё сжималось — она собственными глазами видела калек, жертв войны. Она не хотела быть в их числе! А кто поручится, что её кисть заживёт, срастётся правильно?
Когда-то давно её младший братишка, Рейстлин, говорил ей, что-то о мелких костях в кисти, и что если сломать запястье, то почти наверняка останешься одноруким…
Когда воительница уже практически лежала на столе, Феал-Хас вдруг резко отпустил её, и Китиара упала на пол. Волк, успевший задремать, счёл это угрозой и, мгновенно проснувшись и вскочив, глухо зарычал и выглянул из-под стола.
Женщина никак не думала, что ещё пять минут назад она сидела рядом со свирепым животным, поэтому в первый момент она вскрикнула. Через миг она посмотрела на своего собеседника, и в глазах её блеснуло понимание. Прижав руку к груди, она злобно прошипела:
— Так ты Феал-Хас! Бакарис рассказывал мне, что ты всё время ходишь со своей ручной собачкой.
— Я бы не советовал тебе его оскорблять, — бросил архимаг, взглядом указывая на зверя. — Он ведь может порвать тебе глотку и без моего приказа. В следующий раз, если нам с тобой доведётся встретиться, будь осторожней. Я не люблю, когда меня касаются люди.
Феал-Хас встал из-за стола, равнодушно переступил через лежащую женщину и пошёл к лестнице на второй этаж. Крионик словно не заметил страданий Китиары — та скорчилась на полу, баюкая повреждённую руку. Волк, чуть задержавшись, последовал за хозяином.
— Всего хорошего. Продолжай напиваться, — будто бы плюнул чародей, обернувшись напоследок.
Первым делом Китиара глубоко вздохнула, встала и огляделась. Посетители «Сломанного Щита» то ли ничего не заметили, то ли благоразумно сделали вид, что им не интересны разборки Повелителей. «Оно и к лучшему», — подумала Кит, садясь обратно за стол.
Женщина осмотрела свою несчастную кисть — та была пугающе-белого цвета. «Нет, если бы это был перелом, рука была бы уже красно-синяя и раздувшаяся», — Китиара решилась осторожно пощупать своё запястье… оно было холодное, словно бы отмороженное!
— О нет! Нет! — прошептала Кит, сжавшись от ужаса. — Тика, «гномьей водки»! — крикнула она в зал. — Две… нет, три кружки! Слышала меня? И быстро!
Официантка появилась спустя буквально минуту. На её подносе стояло три полных чашки крепкого напитка. Китиара, не дожидаясь, пока девушка поставит их на стол, схватила все кружки одной рукой.
— Всегда ненавидела колдунов, — бормотала себе под нос воительница, черпая из чашки и растирая свою несчастную кисть. — Мой братец наверняка сейчас такой же… конечно, если он ещё жив.
В конце концов, пальцы начали шевелиться, кожа порозовела. У Повелительницы словно камень с души упал. Остатки «гномьей водки» Кит твёрдо решила влить в себя — она считала, что сегодня ей непременно надо забыться… а хорошо бы совсем выкинуть из памяти этот эпизод. Тёмная Госпожа залпом осушила одну из кружек, а затем почувствовала, что всё выпитое за сегодня просится наружу…

И восторг в их глазах
Нам вовек не понять
Им уже не помочь,
И приходится лгать
И я опять прохожу мимо,
Прохожу, и гляжу мимо
И соната слышна
Едва-едва.
© Машина Времени «Музыка Под Снегом»

Китиара металась по комнате Ледяного Дворца Феал-Хаса, в отчаянии пытаясь вспомнить… что? Что вспомнить? Какой-то образ постоянно ускользал от Повелительницы, и она не замечала, как зачем-то трёт правую кисть руки левой.
«Ненавижу его, — сердилась Тёмная Госпожа на крионика, — он не поддаётся на угрозы, на уговоры, чувством долга его тоже не взять… Но мне нужно добыть это Око. Может быть, попробовать соблазнить этого эльфа? Маловероятно, ведь это айсберг какой-то, а не мужчина, но всё-таки… Возможно, и на него найдётся управа?».
— Не пытайся, — спокойно ответил крионик.
Чародей стоял в самой холодной части комнаты, тогда как Китиара жалась ближе к камину, пытаясь себя согреть ещё и движениями. Феал-Хас же был спокоен, казалось, ему нравился мороз. Он смотрел на метания женщины, чуть опустив веки. Белоснежные ресницы отбрасывали на изящное лицо длинные серые тени.
— Это почему же? — разъярилась Кит. Ей так надоело, что волшебник всё время будто бы читает её мысли, что воительница даже не стала спрашивать, откуда он знает, о чём она подумала.
— Потому что я не предупреждаю дважды. Я не люблю прикосновений, — Феал-Хас посмотрел в глаза Тёмной Госпоже, и та замерла, так и схватившись левой рукой за правую.
Она всё вспомнила.
«О нет, пожалуй, я попробую достать у него Око каким-нибудь другим образом, — твёрдо решила Китиара, вспомнив свой недавний прилёт в Ледяной Предел и чуть не отмёрзшие пальцы ног. — Нет-нет, больше я к нему ни за что не прикоснусь…».

@темы: Китиара, Феал-Хас, Тематическое: фанфикшн

---

Криннские ругательства

[Лин Тень]

Чуть подправлено. Слова в [квадратных скобках] заменены, дабы втиснуться в рамки правил

Криннские ругательства

Танис: Да чтоб у тебя в бороде клопы поселились!
Флинт: Оптимизм тебе в ребро!
Тас: *неоригинален, но со знанием дела* Иди в Бездну!
Лорана: Феал-Хаса на тебя нет!
Феал-Хас: Лораны на тебя нет!
Ариакас: Пятиглавую драконицу тебе в постель!
Карамон: *с сожалением, т.к. слишком миролюбив* Ну ты и [урод]!
Рейстлин: Аст твою в кираннан, щас так ширакну, что кринависнешься!
Даламар: *если просто зол* Ты мне не нравишься. *Если очень зол* Ты мне не нравишься, аст твою в кираннан.
Циан: *не ругается. Сразу ест*
Бупу: *если просто зла* Твоя плохой. *Если очень зла* Твоя очень плохой.
Китиара: *вырезано цензурой*
Стурм: *с достоинством* Я не разговариваю с такими *огромный кусок текста, вырезанный цензурой*, как вы, сэр!
Эльхана: Да чтоб тебе ещё полгода утром и вечером по двадцать раз имя моей матушки повторять!

@темы: Тематическое: творчество, фельетон

---

Представление в Палантасской Башне

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "Представление в Палантасской Башне"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: действия происходят через несколько дней, как Даламар прибывает в Палантасскую Башню Высшего Волшебства
Рейтинг: G
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: action, smarm, humour (совсем-совсем немножко)
Размер: mini
Герои: Рейстлин Маджере, Даламар Арджент
Саммари: — Ну как, шалафи?
— Плохо, — бросил Рейстлин, так и не оторвавшись от своего занятия.
— Но шалафи, это же далеко не всё, что я могу… — Даламар был обескуражен таким тоном и отношением.
— Это всё, что мне нужно знать, — прервал его Рейстлин.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


Даламар чувствовал, как магия течёт сквозь его тело, от головы к рукам, совершавшим сложные движения. Он слышал свой голос, поющий волшебные формулы, будто бы со стороны. Это состояние эльф любил больше всего на свете, и ради него готов был на всё…
Как только ученик закончил выпевать заклинание, в лаборатории вначале погасли все свечи, а затем начали вспыхивать по одной. Под конец пламя загудело и в камине. Даламар искоса посмотрел на Рейстлина — тот что-то писал в тетради. Было очень похоже на то, что он даже не видел, как его ученик продемонстрировал простенькое заклинание, хотя минуту назад сам попросил сделать именно это.
Откровенно говоря, тёмный эльф очень хотел показать себя хорошим волшебником, поэтому он добавил немного спецэффектов в обычное заклинание. Хотя глубоко внутри Даламар понимал, что все его знания очень поверхностны… Но не за учёбой ли он пришёл сюда?
«Ну и нельзя забывать про задание Конклава», — эльф мысленно пригрозил себе.
Осознав, что молчание затянулось, Даламар осторожно спросил:
— Ну как, шалафи?
— Плохо, — бросил Рейстлин, так и не оторвавшись от своего занятия.
— Но шалафи, это же далеко не всё, что я могу… — Даламар был обескуражен таким тоном и отношением.
— Это всё, что мне нужно знать, — прервал его Рейстлин.
Чародей отложил перо и ещё раз перечитал написанное. Поморщился, но отложил тетрадь.
— Но вы ведь даже не видели…
Тёмный эльф не хотел этого говорить, но он был очень обижен и рассержен. Как только слова вылетели из его рта, он сразу же пожалел о них. Очень захотелось вернуться назад по Реке Времени и всеми силами заставить самого себя замолчать… Что-то сейчас будет!
Архимаг поднял тяжёлый взгляд на своего ученика. Прищур золотых глаз не обещал ничего хорошего. Не меняя выражения лица, Рейстлин спросил внезапно спокойным тоном, хотя Даламар был уверен, что учитель обязательно выйдет из себя:
— Скажи, Даламар, ты ведь учился у госпожи Ладонны, не так ли?
— Да, — кивнул эльф, не понимая, к чему клонит Рейстлин.
— Она находила это хорошей работой?
Даламар задумался, как будет правильнее дать ответ на этот непростой вопрос. Начать с того, что Ладонна никогда не давала ему таких вот «тестовых» заданий. Её задания были совершенно другого плана — либо выживешь, либо нет… Но стоит ли говорить об этом Рейстлину? Ну и потом, не сказать, чтобы Ладонна преподавала ему что-либо, её учеником он считался скорей номинально.
— Не знаю, шалафи, — пожал плечами тёмный эльф, решив, что дальше медлить с ответом будет подозрительно. — Если и так, то она не считала нужным сообщать об этом мне.
— То есть она никогда не говорила тебе о твоих ошибках? — удивился архимаг.
Даламар лишь покачал головой. Ошибках? «Да что за ошибки ты мог найти, даже не глядя на меня?» — зло подумал волшебник. Чтобы никак не выдать своих чувств или, чего доброго, снова не сорваться, эльф крепко сжал зубы, а также сцепил руки в рукавах мантии, до боли впившись ногтями в кожу. «Успокойся же!» — твердил себе Даламар.
Рейстлин встал из-за массивного каменного стола и подошёл к ученику.
— Всё понятно. Видимо, учился ты так давно, что уже мало что помнишь, а всё остальное — это лишь опыт, но никак не знания. Ошибка первая: ты показал мне эффектное заклинание, а я хотел от тебя простое. Это выдаёт то, что ты хотел отличиться, похвастаться. Поверь, стоящему магу не надо хвастаться, он и так знает себе цену. На профана, конечно, твоё представление произвело бы сильное впечатление, но ты просчитался в одном — в этой комнате нет профанов. Это ясно?
Даламар кивнул. Он слушал учителя и поражался — тот давал ценные советы, и делал это так спокойно, будто бы не было недавнего ученического бунта. Словно бы ничего не случилось. Казалось, этот человек никогда не кричит.
Волшебнику стало стыдно за свою недавнюю злость на учителя.
«Есть ещё Конклав, — отрезвил себя эльф. — Меня предупреждали об огромной силе очарования Рейстлина Маджере. Я смогу остаться верным. Я смогу».
— Второе, — продолжал Рейстлин. — Твои руки.
— Мои руки? — Даламар удивлённо посмотрел на свои пальцы. — Ну, они, возможно, и не идеальны для мага, я долгое время выполнял достаточно тяжёлую работу…
Рейстлин закатил глаза. Эльфа пробрала дрожь — учитывая необычную форму зрачков и цвет радужки, выглядело это весьма пугающе.
— Нет же. Мне всё равно, хоть бы у тебя были пальцы, как у Кара… — приступ кашля оборвал фразу архимага.
Даламара предупреждали, что это будет случаться, что Рейстлин нездоров. Эльф собирался предложить свою помощь, но кашель ушёл так же быстро и так же загадочно, как и пришёл.
— Я говорю о движениях твоих рук, — сухо пояснил архимаг. Затем к нему вернулся спокойный тон: — Ты машешь руками так, словно собираешься давать представление.
Даламар изогнул чёрную бровь.
— Я не очень понял, шалафи, что вы сейчас…
Рейстлин скривил губы в усмешке.
— Фокусники на площадях так делают. Или те маги, у которых нет денег, и которые решили подзаработать… кхм… — чародей снова кашлянул. — Или те ренегаты, которые собирают толпы и берут с них деньги. Такие движения используются, чтобы произвести впечатление. Вот смотри.
Рейстлин отошёл на пару шагов и показал движения для одного из заклинаний.
— Это то, как обычно все маги используют этот компонент. Но можно же сделать и так…
Накинув капюшон, волшебник начал совершать движения более плавно и размашисто. Чёрная бархатная мантия колыхалась вслед за тонкими золотыми руками. Под конец маг развёл руки в стороны и, подождав немного, обернулся вокруг своей оси.
Даламар был впечатлён. Он никогда не был в цирке или на представлениях фокусников, потому что своё детство он работал, выполнял посильный труд на благо Сильванести. А когда его изгнали, волшебнику уже было не до развлечений. И всё же как-то в Тарсисе на площади тёмный эльф успел краем глаза увидеть представление бродячего волшебника. Очень хотелось его посмотреть, но Даламар себе запретил. Основной причиной было «я уже слишком взрослый для подобных глупостей».
«Если бы Рейстлин был фокусником, а не магом, я бы ходил к нему на представления каждый день, он так здорово это делает!» — вдруг пришла странная мысль в голову тёмному эльфу.
«Конклав. — Вновь напомнил сам себе Даламар. — Ещё недели не прошло, а ты уже невесть что готов сделать для своего нового учителя…».
— Большая разница, правда? — спросил архимаг, снимая капюшон мантии.
— О да, шалафи, — закивал эльф. — Огромная. Я понял, в чём ошибка, в моих движениях слишком много театральности, к тому же они очень размашисты. Обычно маги обходятся возможным минимумом.
— Верно. И третье — вербальная часть. Магические формулы. Скажи, тебя учили ещё как-нибудь произносить их?
Тёмный эльф покачал головой.
— Произношению меня обучили в Доме Мистиков в Сильванести… — он развёл руками.
— И, видимо, они не объяснили тебе, что для таких простых заклятий возможно невербальное применение, — утвердительно сказал архимаг. — Ладно, сначала всё-таки займёмся твоими жестами…

Несколько часов спустя занятие было окончено, и Даламар мог идти. Однако он решил остаться. Выбрав себе книгу с полки, эльф устроился в одном из кресел. Рейстлин вновь сел за стол и продолжил писать в той же самой тетради.
— Знаете, меня действительно впечатлил ваш пример с фокусом, — вдруг сказал Даламар. — Вы ну точно как тот Алый Маг из Балифора!
— Алый Маг из Балифора? — подозрительно прищурился Рейстлин, переведя взгляд на ученика.
Тот захлопнул книгу и обернулся к учителю:
— Вы не знаете эту историю? — эльф очень удивился. Он выразительно, будто бы читал роль со сцены, начал: — Во время Войны Копья везде была смута, но вдруг в Балифоре объявился алый маг. С ним была его жена — рыжая танцовщица, охранники, наложница мага с прекрасным голосом и настоящий дикий медведь. Несмотря на войну и ужас, маг своими выступлениями вселял в сердца людей надежду, дарил радость…
— …А ещё у мага не было денег, а ему хотелось есть, — борясь со смехом, произнёс Рейстлин. — Знаешь, Даламар, если бы мои соратники по Войне Копья услышали то, что ты сейчас сказал, они бы меня растерзали. Особенно Тика и Золотая Луна, которых ты назвал «женой и наложницей». Величина слухов просто поражает…
Эльф был не в силах произнести хоть слово. Только что он показал себя круглым дураком… А шалафи, быть того не может, неужели он и есть тот самый «Алый Маг из Балифора»? Тогда понятно, откуда у него отточенные умения фокусника.
Справившись с собой, Даламар всё же спросил:
— Ну, а медведь? Медведь-то был? — это вырвалось само собой, ученик хотел сказать другое. Извиниться, быть может, за возникший казус, или что-то ещё…
— Был, — Рейстлин всё же тихо рассмеялся, — да и сейчас есть. Живёт в Утехе, и зовут его Карамон Маджере.

@темы: Рейстлин, Даламар, Тематическое: фанфикшн

---

Одиночество Рейстлина

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "Одиночество Рейстлина"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: действия происходят за 2 недели до начала событий «Часа близнецов»
Рейтинг: G
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: angst
Размер: mini
Герои: Рейстлин Маджере, Даламар Арджент, Карамон Маджере
Саммари: — Всё это ерунда, — сказал маг, будто бы выплюнул. — Хватит страдать глупостями, какая тебе разница, как живёт этот тупица?!
Рейстлин, зябко обхватив плечи руками, вновь переместился в рабочий кабинет.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


Рейстлин пересёк Шойканову Рощу, которая ещё вчера грозилась поглотить его рекою леденящего кровь страха. Ни одно умертвие не тронуло волшебника, пока он шёл меж деревьями, ни одна рука не попыталась схватить его за подол чёрной мантии. И даже Страж не встал на его пути.
Рейстлин взял тряпьё, веками висевшее на ограде и швырнул прочь, будто бы это был мусор. Кованые ворота, не скрипнув, открылись перед новым Хозяином. Это был час триумфа Рейстлина Маджере…
Властелин Прошлого и Настоящего вошёл в Палантасскую Башню Высшего Волшебства и прошёл по коридору. Рейстлин достиг лестницы, при одном взгляде на которую начинала кружиться голова. Волшебник прошёл первые три этажа, а затем, поставив ногу на следующую ступень, вдруг задрал голову и прошептал:
— Это всё моё… моё… здесь никого, кроме меня — в целой Башне! — непроизвольно Рейстлин повысил тон, а затем почти крикнул: — Я — новый Хозяин этой Ба…
Он не договорил. Эхо, вознёсшееся до самой крыши, спугнуло целую летучемышиную стаю. Маленькие кровопийцы устремились к Рейстлину. Тот попытался защититься посохом, но, взмахнув рукой, вдруг потерял равновесие и полетел вниз, в зияющую пропасть…

Рейстлин Маджере, Повелитель Прошлого и Настоящего, Хозяин Палантасской Башни, резко открыл глаза. Из груди волшебника вырвался стон, губы непроизвольно прошептали:
— Карамон…
Маг, прищурившись, осмотрелся: знакомая обстановка спальни. Карамона тут нет и быть не может. «Какой же я кретин, — раздражённо подумал Рейстлин, вставая, — это был всего лишь сон».
Солнце уже встало и теперь настойчиво просвечивало сквозь щели в ставнях. Маг быстро привёл себя в порядок, переоделся и открыл окно, впустив тёплые лучи, после чего переместился магическими коридорами в лабораторию.
Там его встретил Даламар. Тёмному эльфу предписывалось в отсутствие учителя самому навещать эту комнату, чем он, собственно, и занимался.
Рейстлин вдруг отрешенно подумал о том, что, вероятнее всего, ученик провёл здесь ночь. Когда архимаг отправлялся спать, Даламар оставался. И вот, Рейстлин пришёл, а эльф будто бы и не уходил.
Ученик поприветствовал своего учителя, отовравшись от своего эксперимента.
— Сделать вам чаю? — поинтересовался Даламар.
— Да, — кивнул Рейстлин.
— Как насчёт завтрака? — будничным тоном осведомился эльф, уже зная ответ.
Архимаг только покачал головой. Меньше всего он сейчас хотел есть…
Некоторое время Рейстлин, попивая резко пахнущий отвар, пытался сосредоточиться на чтении толстенного тома, который он достал с полки. Но затем понял, что ничего не выходит. Не говоря ни слова, Рейстлин вновь применил заклятье магических коридоров и оказался в подвале.
Вот уже некоторое время Рейстлин не мог найти себе места — кошмары постоянно преследовали его. Кроме этого, архимаг чувствовал постоянную усталость, тревогу и злость на самого себя, потому что ему казалось, что он раздувает проблему из ничего.
Чтобы как-то отвлечься, к тому же удовлетворить свою страсть к экспериментам, Рейстлин создал тех, кого позже назвал живчиками. Квазиразумные, отвратительно выглядящие существа, не годные ни на что, кроме одного.
Именно за этим Рейстлин и шёл в подвал. Он хотел использовать живчиков по назначению.
В центре подвала стоял круглый бассейн, а в воде горело холодное голубое пламя.
— Хозяин… Хозяин… — послышался шёпот из сырых углов, куда попрятались жуткие твари, отдалённо напоминающие людей.
Каблуки сапог Рейстлина простучали по склизким неровным камням — Властелин Прошлого и Настоящего приблизился к бассейну. Миг волшебник, сжав губы, смотрел на водяную гладь, а потом, выдохнув, он всё же произнёс заклинание. Поверхность воды пошла кругами, а затем в отражении появилась совершенно другая картинка.
Бассейн показывал толстого обрюзгшего мужчину с очень грязными волосами. Когда-то шевелюра его имела рыже-каштановый оттенок, но теперь цвет был неразличим. Мужчина не мылся, наверное, месяц. А возможно, ещё и спал в конюшне — в волосах застряло сено. Рубашка треснула на боку и расползлась по шву; одна пуговица отлетела, открывая вид на складки жира на животе. Вдобавок ко всему, мужчина был пьян. И явно не первый день — на это указывал красный кончик носа и налитые мешки под глазами.
— Карамон… — вздохнул Рейстлин, и в голосе чародея была боль. — Что же ты сделал с собой? — рука мага непроизвольно потянулась к воде. — Какой же ты идиот, братец… я же сказал тебе — живи своей жизнью! Но ты, видимо, решил довести себя до смерти. А ведь если ты будешь продолжать в том же духе — это произойдёт…
Рука Рейстлина опустилась совсем низко, тонкие пальцы коснулись воды. Маг вскрикнул, колени его подогнулись, он упал бы, если бы не схватился другой рукой за бортик бассейна. Закрыв глаза от боли и прижав к себе кисть, Рейстлин выпрямился, стараясь ровно дышать.
— Всё это ерунда, — сказал маг, будто бы выплюнул. — Хватит страдать глупостями, какая тебе разница, как живёт этот тупица?!
Рейстлин, зябко обхватив плечи руками, вновь переместился в рабочий кабинет.
Даламар продолжал свой опыт. Архимаг, мельком взглянув на процесс, понял, что ученик проводит тот самый эксперимент, над которым безуспешно бился уже долгое время. Губы эльфа шевелились — он произносил заклинания, сопровождая их жестами рук. От напряжения на белом лбу Даламара выступили бисеринки пота. Сейчас он не обращал внимания на шалафи. Эльф был полностью в своей работе, был полностью отдан магии.
«А ведь он закончит сегодня этот эксперимент, — вдруг подумал Рейстлин. — Судя по всему, у него всё получится».
Вдруг архимаг ощутил, как что-то мешает ему дышать, но это не был обычный приступ кашля. Рейстлин сел на свой стул и уронил голову на руки. Некстати вспомнился сегодняшний сон.
«Карамона больше нет… Нет с тех пор, как я переступил порог этой Башни. Даламар… он тоже уйдёт. Ему не долго осталось учиться. Мой ученик вернётся в Конклав — и всё. Что тогда? Что?». Рейстлин вдруг почувствовал, что у него ничего нет. Даже эту Башню когда-нибудь придётся отдать Конклаву — не вечно же ему играть в единоличного хозяина…
Что у него есть? Только он сам…
Стало страшно.
Даламар заканчивал опыт. Рейстлин наблюдал за своим учеником, думая о том, что когда эльф пришёл сюда, он был большим сборником разрозненных, не связанных между собой, неизвестно откуда взятых знаний. Никто не учил его. Ладонна тоже над ним особенно не убивалась.
Сейчас ученик проводит сложнейший опыт. Это может означать только одно — скоро всё кончится. Скоро надо будет учиться жить как-то по-новому. В Конклав Рейстлина не примут, брата уже нет…
Архимаг ощутил себя невыносимо старым. Он не знал, откуда вдруг в нём взялось это чувство, но прожитые годы, которых Рейстлин не видел, давили на него.
«Что? Что я могу сделать? — Властелин Прошлого и Настоящего конвульсивно сжал кулаки. — Просто уйти… разве что только это…».
Даламар радостно вскрикнул: он получил бесцветный раствор, который не давался ему полтора года. Он обернулся к шалафи, который вновь надел маску спокойствия.
— Утром вам пришло письмо. Я оставил его на вашем столе, — сказав это, тёмный эльф поспешил сесть за конспекты — процесс и результат надо было детально записать.
— Спасибо, — кивнул Рейстлин, и только теперь заметил свиток с печатью в виде треугольника.
«Храм Паладайна? — удивился архимаг. — Может, это от Элистана?..». Но, как выяснилось, писала некая Крисания. Рейстлин такую не знал. И, хотя в самом письме ничего плохого не было, тон был весьма вызывающим. Властелина Прошлого и Настоящего всего лишь приглашали встретиться в Библиотеке Астинуса, когда Солинари будет полна, однако можно было подумать, что чародея звали на собственную казнь.
Полнолуние серебряной луны будет через две недели.
«Светлая жрица и чёрный маг. Тебе это ничего не напоминает?» — вдруг появилась из ниоткуда странная мысль. Если бы Рейстлин точно не знал, что Фистандантилуса больше нет, он бы сказал, что это была его мысль…
— Бездна?.. — прошептал маг, не понимая, что разговаривает сам с собой.
«Власть. Могущество. Ты не будешь одинок. Ты сможешь творить. Ты ведь этого хотел?».
— Шалафи? — повернулся к учителю Даламар. — Вы что-то сказали?
— Нет-нет, ученик. Продолжай свои записи.
«Бред, — твёрдо сказал себе Рейстлин. — Бред чистой воды!»
«Две недели. Думай».
И, хотя чародей первоначально отказался от идеи открывать Врата, мысль эта прочно засела в его голове…

@темы: Рейстлин, Тематическое: фанфикшн

---

Братья

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "Братья"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: очередное путешествие братьев Маджере в качестве наёмников
Рейтинг: PG
Тип: gen, AU, OMC
Пейринг: нет
Жанр: action, drama, detective
Размер: mini
Герои: Рейстлин Маджере, Карамон Маджере, OMC барон Катариан, OMC бастард Райленд
Саммари: — Встать, когда с тобой разговаривает офицер! — приказал Райленд, и Карамон послушно поднялся с бревна. — Вы, кажется, родственники?
— Братья-близнецы, — глухо отозвался силач. — И он не дезертир, я ручаюсь за Рейста!
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать
Благодарности:  Faery,  asgeth


Небольшая река, десяток-другой футов в ширину, разделяла два военных лагеря. Армией, остановившейся на правом берегу, командовал молодой барон Катариан, на левой же стороне встали войска его единокровного брата, бастарда Райленда. Их общий отец перед смертью завещал замок законному наследнику, а бастарду отдал дальние земли, и в армии поговаривали, что братьев, ничего не имевших друг против друга, стравила мачеха. А горячие молодые сердца сразу же зажглись идеей подраться друг с другом.
Райленд в спешке завербовал новых рекрутов, и всё же его армия не была столь мощной, как у Катариана.
«Левый» лагерь сегодня бурлил от новостей. Тривиальная история про дезертирство рассказывалась и пересказывалась десятки раз, обрастая всё новыми и новыми подробностями. Но вот Райленд собрал солдат, чтобы пролить хоть какой-то свет на ситуацию.
— Где и когда его видели в последний раз? — спросил он, по очереди оглядывая воинов требовательным взглядом.
Те, переглядываясь, лишь пожимали плечами. Вдруг одного из них осенило:
— А может, у Карамона спросим?
— Кстати, где он? — командир прищурился, всматриваясь ряды солдат. — Что-то я не вижу этого здоровяка. Кажется, я собирал всех! Если у нас будет ещё один дезертир…
— Здесь я.
Карамона невозможно было бы не заметить, если бы он стоял, поскольку он возвышался на голову над остальными. Но сейчас он сидел, погружённый в свои мысли.
— Встать, когда с тобой разговаривает офицер! — приказал Райленд, и Карамон послушно поднялся с бревна. — Вы, кажется, родственники?
— Братья-близнецы, — глухо отозвался силач. — И он не дезертир, я ручаюсь за Рейста!
— Однако его нигде нет, — резонно возразил командир, — уже вышли любые сроки, он мог набрать все свои вонючие травы и вернуться обратно. Я знал, что магам нельзя доверять.
Карамон усилием воли погасил вспыхнувший было внутри огонь ярости, в очередной раз напомнив себе о субординации в армии. Однако ему тяжело давалось самообладание, когда кто-то плохо говорил о его брате. Карамон выдохнул, закрыл глаза, а затем тихим, подрагивающим от напряжения голосом сказал:
— Я знаю, что он пошёл к реке. Это последнее, что он мне сказал. Я не следил за ним. Моему брату можно доверять, я клянусь своей головой! Может быть, его взяли в плен или…
Райленд саркастически усмехнулся. Он не поверил ни единому доброму слову про Рейстлина. Он уже мысленно видел волшебника, болтающегося на ближайшем дереве, наказанного за дезертирство.
— Клянёшься? Ну что ж, хорошо. Если твой братец-колдун не разыщется до завтрашнего утра, я повешу тебя вместо него. А его всё равно найду. Не волнуйся, вы будете болтаться на одном суку! — он рассмеялся в лицо Карамону и зашагал к своей палатке.
Солдаты, тихонько переговариваясь и качая головами, начали потихоньку расходиться кто куда. Карамон хмуро посмотрел вслед командиру, затем вновь присел на бревно. «Рейста наверняка взяли в плен! Там, за рекой, вражеский лагерь. Он в беде, я точно знаю!» — думал воин, осознавая свою беспомощность в этой ситуации.
Не так давно братья Маджере вновь нанялись рекрутами, но расчёт оказался неудачным. Войска выступили, состоялось несколько битв, и сразу стало ясно, что армия неприятеля более многочисленна и лучше оснащена. Однако контракт уже был подписан. Теперь оставалось только драться до конца. Близнецы предвидели, что рано или поздно это произойдет, что когда-нибудь удача им изменит, и они окажутся на стороне побеждённых.
«Он не мог сбежать, он бы меня не оставил. К тому же его вещи…» — задумавшись об этом, Карамон обернулся на палатку, которую выделили для мага. Улучив момент, когда никто за ним не следил, воин прошмыгнул в неё.
— Тут пусто… — прошептал Карамон. — Не верю я этим россказням, всё равно не верю! Надо самому всё проверить, и плевать, чем это обернётся для меня. Мне теперь всё одна дорога — на виселицу. Терять нечего…

Когда солнце зашло за горизонт, Карамон спустился к реке, чисто символически разграничивающей два лагеря. Завтра на рассвете должна была состояться битва, и надежды на победу не питали даже самые оптимистичные молодые солдаты. Именно поэтому командир так остро среагировал на «дезертирство» Рейстлина. Мало того, что это подрывает и без того невысокий боевой дух товарищей, так ещё и армия лишилась единственного мага. Когда отряды только выступали, магов было пятеро: двое из Чёрной Ложи, двое из Белой и Рейстлин в алых одеждах.
Карамон не знал, каких богов благодарить за то, что именно его любимый брат-близнец остался жив. Другие солдаты удивлялись, ведь четверо погибших магов были гораздо крепче здоровьем.
А теперь у армии нет вообще никакой магии. Более того, все уверены, что Рейстлин присоединился к противнику, а значит, ударная сила неприятеля возрастёт в несколько раз, уж Карамон-то точно это знал! Что бы там не говорили некоторые рядовые про немощь Рейстлина.
«В конце концов, — думал Карамон, осматривая то место, куда солдаты обычно ходили за водой, и надеясь заметить хоть какие-то следы, — ведь если бы Рейстлин захотел сбежать… он бы взял меня с собой, разве нет? Проклятье, о чём я думаю, да не сбежал он!».
В угасающих отблесках вечерней зари Карамон начал изучать истоптанную сапогами землю. Вскоре Карамон нашёл интересующие его следы. Маленькие круглые вмятины — следы от Посоха Магиуса. И они вели… к реке!
«Он просто спускался набрать воды во флягу», — тут же сказал себе Карамон, уже понимая, что следы сапог Рейстлина, хорошо отпечатавшиеся в глине рядом с вмятинами от посоха, ведут только в одну сторону.
Карамон не знал, что и думать. Получается, что Рейстлин действительно сам пошёл на сторону врага… «Но зачем… почему ты оставил меня здесь, брат, почему?» — раз за разом спрашивал Карамон, будто бы надеялся получить ответ у самого себя. Воин присел на камень и уронил голову на руки. Он не хотел верить в дезертирство своего брата.
Но самым страшным для него было понимание того, что Рейстлин оставил его здесь…
Из-за деревьев робко вышла ополовиненная Лунитари, раскрасив окрестности алым. С противоположного берега реки послышались звуки — кто-то шёл через кусты.
— Рейст? — мгновенно очнулся Карамон. — Рейст, это ты?
Тени от деревьев скрывали человека. Раздался тихий смех.
— Эй, здоровяк, ищешь своего колдуна, да? Ну так я тебе помогу. Облегчу твои старания. Скажу тебе, что это бесполезно.
— Что вы с ним сделали?! — Карамон подскочил к кромке воды. — Где он?
Солдат неприятельской армии вышел на свет, подойдя, точно так же, как и Карамон, к воде. Это был мужчина средних лет, судя по доспехам — обычный рядовой.
— Скорее всего, в своей палатке. Отдыхает перед боем. Ну, а теперь я наберу воды и пойду в лагерь. До завтра. Полагаю, для вас и вашего ублюдка-командира это будет последний день…
Раздался плеск — мужчина наполнил флягу водой и, не сказав больше ни слова, ушёл. Карамон смотрел ему вслед, всё ещё не в силах поверить в услышанное.
Когда Карамон вернулся в лагерь, он столкнулся с Райлендом. По выражению лица последнего было понятно, что тот догадался, куда ходил его подчинённый. Командир ограничился лишь тем, что выразительно изобразил петлю на шее. Карамон отвёл глаза и пошёл к уже потухшему костру. Он не думал о казни.
Он думал о Рейстлине.
Факты говорили сами за себя. «Неужели ты бросил меня, брат?» — думал Карамон в отчаянье, будучи не в силах переключиться на что-либо другое.

Рейстлин осторожно ступил в воду. Он вначале прощупывал концом посоха дно, и лишь затем делал шаг. Здесь речка была узкой и неглубокой, и всё же перспектива вымокнуть волшебника абсолютно не радовала. Поэтому он находил посохом камни, которыми изобиловало дно, и перебирался по ним.
Ближе к противоположному берегу камни вдруг кончились, и Рейстлин всё же вымок до пояса. Естественно, он мгновенно замёрз. «Раз уж решил — надо делать», — раздражённо сказал он себе и пошёл в сторону лагеря противника.
Рейстлин не стал изображать из себя шпиона — он сразу же сдался часовым и даже позволил им забрать у него посох. «Всё равно вернётся ко мне», — с некоторым злорадством подумал чародей.
— Я хочу поговорить с вашим командиром, бароном Катарианом, — хрипло прошептал он, пытаясь справиться с крупной дрожью, сотрясающей тело.
Его проводили в офицерский шатёр. Командир армии молча кивнул на складной походный стул напротив себя.
— Так ты тот самый маг, единственный из выживших? — удивился Катариан. — И зачем же ты пришёл ко мне?
— Вели своим солдатам принести мне чашку кипятка, — выдавил из себя Рейстлин, чувствуя, что сейчас начнётся приступ кашля. — Тогда я всё расскажу тебе.
— Расскажешь за чашку кипятка? Что ж, хорошо.
Волшебник всё же не удержался и зашёлся кашлем. Командир смотрел на разлетающиеся веером капли крови, на Рейстлина, сгибающегося в судорогах, со смесью жалости и омерзения.
Кипяток наконец-то принесли, и маг, приготовив отвар, смог восстановить дыхание.
— Ты невероятно везуч, — сказал командир, размахивая рукой возле своего носа, чтобы отогнать дурной запах зелья. — Просто не верится, что из всех выжил именно ты. Посудить — так ты уже одной ногой в могиле…
— Нет, — Рейстлин вдруг поднял голову и пристально, не моргая, уставился в глаза собеседнику. — Одной ногой в могиле — ты.
Повисла тишина. От этих слов и от жуткого взгляда золотых глаз молодому барону стало не по себе. Странный волшебник смотрел на него так, будто бы и в самом деле видел мертвеца… Мужчина кашлянул, прерывая молчание.
— Ну, к делу. Зачем ты просил встречи со мной?
— Я дезертир, — прямо сказал Рейстлин. — Я пришёл, чтобы присоединиться к тебе. Совершенно ясно, кто завтра победит. И более того, я хочу помочь. Несмотря на моё слабое тело, я многое могу. Как видишь, я действительно единственный, кто выжил из пятерых.
Катариану не понадобилось много времени, чтобы сообразить, насколько это будет выгодно для армии. Ведь ему самому так и не удалось завербовать ни одного мага…
Следующая мысль была — а не ловушка ли это? Но что этот волшебник может? Убежать из лагеря и сообщить противнику численность войск? Они и так её знают, отчего и трясутся. Да и потом, можно приставить охрану к его палатке.
— По рукам! — наконец сказал барон. — А ты неглупый малый, как я посмотрю, знаешь, когда надо спасти свою шкуру.
— Наверное, поэтому я и выжил, — холодно улыбнулся краешком губ Рейстлин.

Лунитари проделала уже половину своего пути по небу. Воины давно отправились спать, лишь часовые бдительно несли стражу. Рейстлин сидел в выделенной для него палатке и никак не мог успокоиться.
«Кретин! — ругал себя волшебник. — Сейчас же уймись! Ну что может случиться с этим увальнем-Карамоном? Наверняка даже не заметит моего отсутствия! Будет сидеть, точить свои мечи, болтать ни о чём со своими друзьями. Уймись, наконец! Иначе, ты же знаешь, у тебя ничего не получится!».
Рейстлин вытянул тощую руку и увидел, как она дрожит.
— Нет, так не пойдёт, — прошептал чародей.
Он глубоко вздохнул и попытался переключиться исключительно на свои проблемы. «Да, так-то лучше, — удовлетворённо заключил Рейстлин, заметив, дрожь прекратилась. — Ну что ж, пора».
Маг осторожно выглянул из шатра. Окинув быстрым взглядом лагерь, Рейстлин поднял глаза на Лунитари, будто бы ища у неё поддержки. Внезапно молодому волшебнику пришло в голову: а может быть, не делать ничего? Может быть, оставить всё как есть, не играть в героя?.. Ведь он, так или иначе, на стороне победителей.
Или всё-таки сделать всё, как задумывал?
Рейстлин отчётливо ощутил, что от его шага зависит исход битвы. Да и судьба его брата тоже…

В одной руке Карамон зажал точильный камень, а в другой — кинжал, но при этом воин сидел неподвижно, словно статуя, и смотрел в пространство. Небо постепенно начало сереть: наступал хмурый рассвет. Лагерь неохотно просыпался. Воины готовились к битве. Старички не стали завтракать, цинично сказав молодняку: «Перед смертью не наешься».
Карамон же сидел до тех пор, пока к нему не подошёл Райленд.
— Ну что, здоровяк. Твоего братишки-колдунишки нигде нет, — торжествующе провозгласил он. — И ты сказал, что ручаешься за него. Вон тот сук ждёт тебя.
Карамон убрал кинжал в ножны, а точильный камень спрятал в сумку. Поднявшись, он тихо произнёс:
— Я всё равно не верю. Не поверю, пока не увижу своими собственными глазами.
— Давай-давай, — прикрикнул командир. — А то мы опоздаем на битву из-за тебя.
Двое солдат скрутили Карамону руки — тот даже не сопротивлялся. Затем подвели к толстому дереву и накинули петлю на шею.
— А сук-то выдержит? — с сомнением спросил Райленд, осматривая дерево. — Впрочем, лучше всё равно ничего нет, — он махнул рукой, затем достал меч из ножен и поднял его, чтобы дать сигнал. Три солдата быстро перекинули канат через ветку и взялись за него. — Карамон Маджере, ты обвиняешься в ложной клятве и пособничестве своему брату, Рейстлину Маджере, дезертировавшему из армии…
Командир внезапно прервался, увидев воина в лёгких кожаных доспехах, на всех парах спешащего к нему. Это был соглядатай.
— Капитан, разрешите доложить! — отирая испарину, выкрикнул тот. — Лагерь барона Катариана… он…
— Что с ним?
— Спит, — развёл руками соглядатай. — Офицерский состав бодрствует и пытается разбудить солдат. Бесполезно. Похоже, что битвы сегодня просто не будет…
— А мой брат? — обеспокоено спросил Райленд.
— Тоже спит… — шпион развёл руками, как будто бы лично он был виноват в колдовском сне барона Катариана.
— Проклятье! Я должен посмотреть, что с ним! — Райленд схватился за голову.
Поняв, что командир сейчас уйдёт, и отчитываться будет некому, соглядатай заговорил вдвое быстрее:
— А ещё у реки, на нашей стороне, мы нашли того пропавшего мага, Рейстлина Маджере. Но он, похоже, мёртв. Вполне возможно, что они его…
Мужчина не договорил. Карамон, не помня себя, рванулся с места, забыв про петлю на шее. Канат заскользил, солдаты не сразу сообразили, что его надо отпустить, и Карамон, страшно хрипя, упал. Глаза воина закатились, лицо побагровело. Кажется, кто-то пытался разрезать петлю — Карамон уже не слышал. В голове билась лишь одна мысль — Рейстлина убили!

На следующий день Райленд зашёл в больничный шатёр. Казалось, командир растерял весь свой обычный пыл. Он старался не смотреть на близнецов Маджере, которых он совсем недавно хотел казнить.
— С вас снимаются все обвинения, — буркнул командир.
Казалось, он рад был бы уйти отсюда прямо сейчас, но, к его несчастью, Карамон, говоря хриплым невнятным шёпотом, задал вопрос:
— Так кто же выиграл схватку?
— Её не было, — поморщился Райленд. — И не будет, — быстро добавил он, увидев, что Карамон вновь открыл рот, чтобы что-то спросить. — Поэтому, как только вы выздоровеете, я рассчитаю вас, и вы можете быть свободны. Да, и рекомендации я вам напишу, — с этими словами командир круто развернулся и вышел.
Рейстлин прикрыл глаза, достал платок, уже насквозь промокший от крови и вновь сплюнул туда. Когда мага нашли, он был в таком состоянии, что солдаты действительно посчитали его мёртвым. На самом же деле он просто сильно переутомился, к тому же волшебник явственно чувствовал симптомы приближающейся лихорадки. Слишком сильно промок…
«Как только вы выздоровеете, — Рейстлин мысленно передразнил Райленда, — не надейся, самовлюблённый идиот. Я — так точно ещё неделю лежать буду, проклятье Бездны на моё тело…».
Карамон умудрился едва сам себе не сломать шею, так что он тоже теперь почти не разговаривал. И вот братья лежали на койках друг рядом с другом. В обычной ситуации за походного лекаря был Рейстлин, но сейчас он не мог даже ходить без поддержки. Поэтому он лишь хриплым голосом подсказывал, что нужно делать, надеясь, что вскоре поправится хотя бы Карамон…
— Скажи, Рейст… — силач быстро посмотрел на брата. — Ты же ходил на ту сторону реки? Я видел следы.
Маг только молча кивнул.
— И это ты усыпил врагов. Именно поэтому тебе так плохо, — Карамон хотел повысить тон, но повреждённые голосовые связки отозвались болью.
Рейстлин улыбнулся.
— Да, братец, это так. Ты никогда не был идиотом, что бы про тебя не говорили, — маг закашлялся, но вскоре снова продолжил: — Не верь никогда в эту чушь. Даже если это говорю я.
— Но почему ты не сказал мне, что пойдёшь? Теперь ты заболеешь, — Карамон не надеялся получить ответ на свой вопрос. Рейстлин часто не объяснял своих поступков.
Но чародей, помолчав немного, вдруг тихо сказал:
— Ты же знаешь, что эти два идиота — братья?
— Ну да, — прохрипел воин. — И что?
— А то, — начал раздражаться Рейстлин, — что им не нужны эти земли — ни одному из них! Они просто заигрались в войну, понимаешь? Я хотел показать им, как это — терять брата. А солдат усыпил просто на всякий случай. Чтобы армия уж точно не вышла на битву. Хотя в армии врут — я бы не смог усыпить всех, — сказав это, Рейстлин повернулся спиной к Карамону и укрылся одеялом.
Воин расширенными глазами смотрел на чародея. В ушах у него звучали слова: «Хотел показать им, как это — терять брата».
— Рейст… — прошептал Карамон.
— Отстань, я сплю, — глухо ответил волшебник.
Воин, улыбнувшись, протянул руку и поправил одеяло, сползшее с плеча близнеца. Рейстлин сейчас мог сколько угодно огрызаться, но главное он уже сказал.
«Да, Рейст, мы с тобой оба знаем, как это — терять брата, — улыбка Карамона стала грустной. — Только бы нам не стать когда-нибудь, как эти два балбеса, не начать воевать друг с другом…».

@темы: Рейстлин, Карамон, Тематическое: фанфикшн

---

«Нет страны прекраснее этой...»

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "«Нет страны прекраснее этой...»"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: это печальная история
Рейтинг: G
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: angst
Размер: mini
Герои: Даламар Арджент, генерал Коннал, Глокоус (Циан Кровавый Губитель), Риллион Несущий Рассвет
Саммари: Даламар замер на крыльце, закрыв глаза. Он жадно вбирал в себя ощущения родины. Затем волшебник скинул обувь и ступил по мокрой от вечерней росы траве. Шаг, ещё шаг. Даламар шёл всё быстрее, затем сорвался на бег.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать
Благодарности:  Faery


Даламар лежал на неудобной кровати и смотрел на косой солнечный луч, ползущий по стене. Тёмный эльф дожидался наступления ночи, а пока оставалось лишь вспоминать последний разговор с генералом Конналом. Что было более чем приятно для волшебника — улыбка блуждала на его губах.
Некоторое время назад он здорово выручил совместную делегацию Квалинести и Сильванести… вытребовав взамен почти невозможное — месяц пребывания на родине! Вначале Коннал хотел поселить Даламара в далёкий и малонаселённый пригород Сильваноста, на что тёмный эльф резонно возразил: «А что, если я сбегу? Посели меня лучше в свои палаты». Генерал весь покрылся испариной от такого предложения, Даламар же едва не засмеялся. Кончилось дело тем, что они «сторговались» (опять же по предложению Даламара) на том, что тёмный эльф отправится в свой старый дом, в котором, как выяснилось, так никто и не поселился со времён изгнания Даламара.
Само собой, дом обветшал, но здесь Даламару было удобнее и приятнее, чем в любом самом шикарном дворце. Потому что это был его дом, ему больно было с ним расставаться, когда его ещё давным-давно поселили в пристройку для слуг, на тесный чердак в палатах лорда Ралана.
Даламар прибыл в Сильванести вчера ночью, тайно, как и было условлено. Весь сегодняшний день он приводил свою старую комнату в более-менее жилой вид. И вот теперь, успев даже немного поспать, тёмный эльф вновь дожидался ночи. Потому что только в темноте ему разрешалось выходить на улицу. Ну и, конечно же, вводился запрет на чёрную мантию. Даламар вынужден был переодеться в нейтральную зелёно-золотую одежду.
Также запрещалось колдовать. Даламар точно знал, что он находится под наблюдением. Но всё это не печалило тёмного эльфа, ведь он, наконец, на родине.
И вот луч погас, солнце упало за горизонт, оставив после себя целую гамму отблесков. Даламар, стряхнув оцепенение, встал с кровати и спустился к выходу.
Запахи осинового леса ворвались в лёгкие, наполняя их. Робко защебетали ночные птицы, застрекотали насекомые. Даламар замер на крыльце, закрыв глаза. Он жадно вбирал в себя ощущения родины. Затем волшебник скинул обувь и ступил по мокрой от вечерней росы траве. Шаг, ещё шаг. Даламар шёл всё быстрее, затем сорвался на бег.
Достигнув одного из своих любимых мест — укромной поляны в лесу — тёмный эльф сбавил шаг, а затем остановился. Уже успела взойти Солинари и залить окрестности расплавленным серебром. Мокрая трава блестела и переливалась, словно и впрямь была драгоценной.
«Нет страны прекраснее этой», — ложась на траву, Даламар впервые за последние годы не просто улыбался, а лучился радостью.

Рассвет наступил слишком быстро. Даламар брёл домой, думая о том, куда он пойдёт завтра. Во всём теле ощущалась блаженная усталость. Тёмный эльф слушал звуки рассветного леса, упиваясь мыслью, что у него есть ещё целый месяц. Месяц, кто бы мог подумать!
Действительно генерал Коннал и сенатор Рашас не соврали — Сильванести вернула себе былые величие и красоту. Последний раз Даламар видел эту страну, разорённую драконом Цианом Кровавым Губителем, которого после изгнал Рейстлин Маджере. Тёмный эльф не хотел даже вспоминать, что тут было, когда корабли вернулись из временных поселений в Сильвамори. Лес, объятый Кошмаром Лорака — плачущие, источающие кровь деревья, река смерти, в которую превратился прекрасный Тон-Талас, мёртвые воины, бродящие по лесу и убивающие каждого, кто захочет приблизиться к Башне Звёзд…
Всему этому был положен конец. Не осталось и следа от былых ужасов. Даламар почувствовал укол совести. Он ушёл, когда был нужен своей родине больше всего, когда земля болела, стонала, умирала. Но он, тогда ещё Даламар Арджент, думал только о себе, о своих амбициях, о своей магии…
«А правильно ли я сделал?» — вдруг спросил себя Даламар, оглядевшись. Утренняя заря окрасила небо в золотой цвет. Всё замерло, ожидая, когда же взойдёт солнце. «А может быть, мне не нужно было тогда звать Нуитари?.. Да что за бред я несу?!» — от подобных мыслей у Даламара мгновенно разболелась голова. Он прислонился к дереву и прижал пальцы к вискам.
До дома оставалось всего ничего. «Это с недосыпа, — решил тёмный эльф. — Надо идти, а то и не такое в голову придёт». Однако мысли не отпускали, и задним умом Даламар понимал, что месяц подобных сомнений он не выдержит. Уж не просчитался ли он сам, назвав такую цену?..
Только Даламар тронулся с места, как вдруг услышал голоса. Разговаривали двое, причём двигаясь они по направлению к волшебнику! Даламар знал, что ему нельзя показываться на глаза другим эльфам, кроме тех, кто знал о его пребывании здесь. Сделаться невидимым он тоже не мог — колдовать-то запрещалось. Оставалось только прятаться.
Даламар зашёл за дерево и замер, надеясь, что эльфы просто пройдут мимо. Но сегодня, видимо, всё складывалось назло ему. Ранние гуляки остановились футах в двадцати от дерева, за которым спрятался Даламар, и продолжили свой разговор.
— И всё же, коллега, я до сих пор не понимаю одного момента. Мне кажется, здесь ваш план несколько несовершенен, — эльф выдержал паузу, ожидая, возможно, пока его собеседник спросит его, что же не так. Через несколько секунд молчания рассказчик продолжил: — Та технология, которую вы предлагаете… ведь Щит должен от чего-то питаться!
— Вы правы, мой дорогой Риллион, — раздался мелодичный голос в ответ. — По периметру королевства растёт множество деревьев, их энергии вполне хватит, чтобы…
— Да, но… это же наши деревья!
— Коллега, что вам важнее — десяток деревьев или же безопасность всего государства?
Даламар обомлел — он знал этот голос! В памяти тут же встали картинки двадцатипятилетней давности: Рейстлин Маджере, его покойный учитель, делает амулет для зелёного дракона, Циана Кровавого Губителя, который тогда жил в Башне Высшего Волшебства и учился у архимага. С этим амулетом Циан мог принимать обличье эльфа!
«Он решил вновь захватить Сильванести», — у Даламара перехватило дыхание, всё, чего ему хотелось сейчас — это выпрыгнуть из-за дерева и убить ненавистного дракона. Наивные эльфы и не заметили, как враг — тот же самый враг — снова проник в их ряды. «Я не могу сидеть сложа руки, — подумал тёмный эльф. — С другой стороны, что я могу? Выйти из укрытия? Циан меня узнает, да и в любом случае, мне нельзя никому показываться на глаза. Я даже не знаю, что за Щит, о котором они говорили, я просто знаю, что это совершенно точно обернётся крахом Сильванести. Поговорить с генералом Конналом? Смешно, он не поверит мне. Можно быть уверенным, что дракон втёрся в доверие ко всей правящей верхушке. Его наверняка просто боготворят. Убить его? И запятнать себя ещё раз… в принципе, для меня-то нет разницы, вот только я не справлюсь с древним драконом, даже когда он в обличье эльфа…».
Тем временем Риллион и его спутник-дракон, переговариваясь о делах насущных, пошли дальше. Даламар вышел из-за дерева и пошёл к дому, всё ещё думая, что ему теперь делать.

Лунитари и Солинари давали причудливые тени. Тон-Талас переливался алым и серебряным, ночной лес жил своей жизнью, но всё это не радовало больше Даламара. Он сидел на мостках, подтянув одну ногу под себя, а другой рассеянно болтая в воде. Тяжёлые думы не отпускали тёмного эльфа — днём он почти не спал, размышляя, что же он может предпринять. И сейчас, сидя здесь, он ощущал дискомфорт. Было прохладно, тело затекло от сидения в одной и той же позе.
Даламар вздохнул и, поёжившись, поднялся. «Как я могу отдыхать в этой ситуации? Всё-таки я должен воспрепятствовать тому, что творит Циан».
Тёмный эльф знал, как выглядит его старый враг — ведь тот не мог менять обличье. Также он знал, что тот называл Риллиона Несущего Рассвет — «коллегой». Это могло означать, что Циан обосновался где-то в Доме Мистиков. Что ещё раз подтверждает слова о каком-то «Щите», судя по всему, магическом.
Где находится Дом Мистиков, Даламар знал хорошо. Ведь именно туда так часто обращался когда-то его взор. Когда-то давно, когда юный волшебник был готов служить Солинари, лишь бы его обучили магии и позволили наравне со всеми пройти Испытание…
Тёмный эльф развернулся и зашагал в город.

В Доме Мистиков, широкой невысокой башне, сложенной из белого мрамора, светилось лишь одно полукруглое окно на втором этаже. Даламар сразу понял, что туда-то ему и надо. В обычной ситуации он либо сделался бы невидимым, либо послал бы фамильяра, но только не сейчас. Тёмный эльф тихо вошёл в башню и пошёл по знакомым коридорам. Остановившись у двери, из-под которой просачивалась узкая полоска света, Даламар замер и прислушался.
— Глупые сильванести, — раздался негромкий насмешливый голос. — Вы все исчезнете с лица Кринна. Я не смог победить вас в прошлый раз, но теперь Ока Дракона больше нет. И это будет хуже, чем смерть — о да, я обещаю! Вы сами подписываете себе приговор. Глупец Коннал, будь я женщиной, он бы влюбился в меня и давно сделал мне предложение!
Кулаки Даламара непроизвольно сжались, волшебника затрясло от злости. Он даже пропустил часть тирады Циана:
— …этот Щит. Давайте, давайте. Вы все умрёте, а я буду пировать на ваших останках, как вы когда-то пировали на моих сокровищах, думая, что убили меня. Мои шрамы до сих болят — я заставлю вас и ваших детей заплатить за них кровью!
«Я так и знал, всё дело в этом Щите, — с ужасом подумал Даламар. — Надо срочно предупредить генерала Коннала. Я не могу ничего сделать сам, ведь если Циан меня увидит, я отправлюсь обратно в Палантас. И тогда уж Сильванести точно настанет конец».
Волшебник так же тихо вышел из Дома Мистиков и направился к дому генерала. Улицы ночного Сильваноста вовсе не были пустынными, поэтому приходилось двигаться осторожно.

— Ты безумец, Даламар! — Коннал выплюнул это в лицо волшебнику. — Как тебе пришло такое в голову? Мы договорились, что ты не будешь ходить по городу, ты поклялся именем… — генерал пожевал губами, затем вновь будто бы выплюнул: — Своего бога!
Волшебник оставался спокойным на протяжении всей тирады генерала.
— Я сейчас говорю о вещах гораздо более серьёзных, чем даже то, если жители вдруг узнают, что я здесь. Хотя уверяю тебя, никто не узнал.
— Что может быть серьёзнее? Если вскроется факт твоего пребывания здесь, тень от тебя ляжет на всех!
Даламар стиснул зубы, а затем тихо ответил:
— А может быть, мне и в Тон-Таласе нельзя купаться? Дабы не очернить реку?
— По-хорошему, — поджал губы генерал, — тебе и находиться тут нельзя, но мы договорились, услуга за услугу. Однако я вижу, что обязательств со своей стороны ты выполнять не хочешь. Более того, ты сейчас говоришь безумные вещи, ты пытаешься вновь плести интриги, очернять эльфов, которым я полностью доверяю. Хватит, один раз мы уже поверили тебе, мы обучили тебя магии, и что из этого вышло? Ты стал служителем… — Коннал был не в силах произнести имя Нуитари, поэтому он вновь сказал: — Своего бога!
Даламар хотел что-то сказать, но не смог. Он так и остался стоять с разведёнными руками и открытым ртом. Коннал шумно дышал. Волшебник моргнул, выйдя из оцепенения, и прошептал:
— Так вот как вы меня воспринимаете… Как неблагодарного предателя. Впрочем, этого следовало ожидать. Никто, ни один из вас, никогда не поймёт, почему я обратился к Тьме. Потому что вы не хотите понимать.
Генерал Коннал, вскочивший во время своей пламенной тирады, отёр лоб и сел в кресло. Он быстро плеснул себе в бокал вина и отпил. Затем холодно спросил:
— Ну и почему же?
Было совершенно понятно, что эльфу не интересны тайны души Даламара, но волшебник будто бы не заметил этого. Его взгляд был устремлён в пространство.
— Где был Эли, когда нашу страну разоряли драконы? Где он сейчас? Когда в ваших рядах бродит враг?
— Эли существует, — твёрдо сказал Коннал. — Но не для тебя.
— Существует?! — вдруг вскрикнул Даламар. — Я видел женщину, она называла его Паладайном. Бедняжка лишилась зрения навеки и осталась с разбитым сердцем! Её имя — Крисания Таринская, её знает весь Ансалон, она — Посвящённая, Верховная Жрица Палантасского Храма! А её предшественник, Элистан, умер от болезни! Где был Эли?!
Коннал смутился. Он знал историю Элистана, и уж тем более ему было известно, кто такая Крисания. Генерал не нашёлся, что ответить. Он поднялся из кресла, достал второй бокал и налил тёмному эльфу вина. Волшебник принял бокал, но пить не стал.
— Это не твоя страна, Даламар, — покачал головой Коннал. — Больше не твоя, смирись с этим. Мы не нуждаемся в твоей помощи. Глокоус хочет нас спасти, в отличие от тебя, который ушёл, когда нам и так было плохо. И посему я тебя предупреждаю — не лезь в наши дела.
Даламар несколько секунд смотрел в глаза генералу, а затем поставил бокал на стол, развернулся и вышел, так ничего и не ответив.

Даламар сидел на крыльце своего старого дома и смотрел на хмурящееся небо. Рваные тучи бежали по небу, гонимые ветром, скрывая рассветные отблески.
«Значит, они называют его Глокоусом и говорят, что он спасёт их. Интересно, от чего? Впрочем, это теперь точно не моё дело, и Коннал мне это объяснил…» — рассеянно думал волшебник. В голове у него всплыла вчерашняя мысль — нет страны прекраснее этой.
— Страну составляют её жители, — пробормотал Даламар. — Сильванести была бы прекрасна, если бы её жители хотя бы иногда слушали голос разума…
Тёмный эльф покачал головой. Ему вспоминались его недавние сомнения. Сквозь облака просвечивала Нуитари, невидимая для других эльфов. Даламар невесело усмехнулся:
— Нет, по-другому не могло бы быть. Хотя я вечно буду помнить этот лес, он всегда будет в моём сердце.
Волшебник стёр первые капли начавшегося дождя с лица, поднялся и пошёл в дом.

@темы: Даламар, Циан, Тематическое: фанфикшн

---

Жидкость для мытья полов

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "Жидкость для мытья полов"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: автор не хотел обидеть Циана, так как сам очень любит этого персонажа
Рейтинг: G
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: humour
Размер: vignette
Герои: Циан Кровавый Губитель, Даламар Арджент
Саммари: Вот именно во избежание подобных случаев, Циан теперь и полз на пузе, подгребая лапами и используя мощный хвост наподобие руля.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать
Благодарности:  Faery


Циан Кровавый Губитель двигался мелкими перебежками, а вернее, переползками. Со стороны это выглядело весьма комично. Конечно, коридоры в Палантасской Башне Высшего Волшебства были широкими и просторными, но они уж точно не были рассчитаны на дракона, пусть даже и не самого крупного.
Рейстлин обещал как-нибудь решить эту проблему, ну а пока Циан ползал в своём истинном обличье, задевая все предметы, которые только можно, напарываясь на косяки и светильники. Уже дважды за сегодняшний день ему прилетало дверью, один раз проход оказался слишком узким, и дракон намертво застрял в нём. Памятуя об угрозе Рейстлина, что тот с ним сделает, если зелёный гад повредит кислотным дыханием или когтями Башню, Циан тут же отказался от идеи расширить проход. Пролив немного крокодиловых слёз, Циан полез вперёд, помогая себе лапами и беспомощно дрыгая хвостом.
В общем, после этого случая у зелёного дракона сильно болели бока, даже несмотря на чешую.
Вот именно во избежание подобных случаев, Циан теперь и полз на пузе, подгребая лапами и используя мощный хвост наподобие руля. «Хватит с меня травм на сегодня», — стоило дракон подумать так, повернув голову на длинной шее на злосчастный проход, как его лапа опустилась на что-то непонятное. Последовал удар по морде…
Циан, выругавшись и потерев ушибленный нос, повернулся на злосчастный предмет. Это была швабра, на которую дракон наступил, после чего и получил черенком. Рядом мирно стояло ведро с мыльной водой, в котором дрейфовала тряпка.
— Мерзкий сильванести опять надраивает полы, встал тут со своей шваброй! — прошипел дракон. — Чтоб ты сдох, треклятый слуга! Чтоб отсохли твои пальцы, держащие эту швабру… эй, постойте! Почему бы мне не поспособствовать этому?
Циан набрал побольше слюны и прицельно плюнул в ведро. Поверхность воды всколыхнулась и пошла зелёными кругами, раздался сильный хлорный запах. Удовлетворённый Циан пополз дальше.

Даламар подошёл к оставленному ведру. Со вздохом нагнулся за шваброй.
— Ну что ж, по крайней мере, я откопал в этой Башне фартук и перчатки из драконьей кожи, и мне не придётся больше пачкать свою мантию, — утешил себя тёмный эльф и, насвистывая сильванестийскую народную песенку, принялся за работу.

Два (всего два!) часа спустя Даламар уже сидел в своей комнате, рассматривая золотое кольцо с изумрудом. Тёмный эльф поверить не мог, что он закончил уборку всего за два часа. Более того, когда это увидел Рейстлин, он сказал, что Даламар молодец, и что его старания, несмотря на тяжелую работу, похвальны. Напоследок шалафи подарил вот это кольцо, свойства которого тёмному эльфу ещё предстояло исследовать.
Вода, которой Даламар мыл коридоры, странно пахла, но зато отмывала всё, даже вековой слой летучемышиного помёта!

@темы: Даламар, Циан, Тематическое: фанфикшн